Стол, на котором стояли подносы с завтраком затрещал и все его четыре ножки сломались, крышка упала.
– Что это? – спросил Первенцев.
– Материя постепенно покидает эту вторичную недопланету, будь она неладна!
– Так что же нам делать? Почему вы пришли к нам? – спросил один из космонавтов, профессору уже всё равно было, кто это был, он ждал этого вопроса.
– У вас есть две вещи, которые нужны для успеха операции и спасения наших с вами жизней: капсула временного пребывания космонавтов и магнитный бур. Он здесь, на космодроме, я знаю.
– Бур охраняется! – отрезал Первенцев
– Я знаю, но люди здесь тщедушны, вы возьмёте бур и немного ослабите и без того несильное гравитационное поле этой планеты, она, потеряв притяжение, спуститься на землю, как роса, и накроет нашу Родину оторванной от неё материей, а мы на капсуле вернёмся домой.
– А как же люди? – испугался Никелев, – это люди-копии, мы же их убьём получается. Это же все наши братья и сёстры.
– Опасное заблуждение! – перебил профессор, – все Земляне – где?
– Где? – спросили космонавты разом.
– На Земле. А это как бы слепки их тел. Я вам больше скажу – в них нет души. Да, сердце бьётся, пульс есть, мозги мало-мальски работают, но это … Как вам объяснить… След от ноги на снегу это же нога, хотя и в точности повторяет её. В общем, они пропадут и даже не почувствуют этого. А нас настоящие роднули ждут на нашей единственной Земле.
– Не верю я этому профессору – засомневался Никелев.
– Есть другие варианты? – сердито произнёс Первенцев.
Твердыми шагами космонавты и профессор шли по коридорам секретных помещений, точнее, их копий, стены дрожали, стекла в окнах как будто начали стекать вниз, образуя толстый слой снизу и тонкий сверху. Охрана дверей хранилища бура была неподвижна и вид у неё был нездоровый.
– Свои…. – скрипучим голосом, лишённым эмоций сказала копия охранника.
Первенцев нажал кнопку лифта, ведущего к подземному магнитному буру.
– В буре лежит капсула, так что не придётся возвращаться наверх., – успокоил всех Первенцев.
– Было бы верхом беспечности не позаботиться о дополнительной капсуле – с укоризной заметил профессор.
– Тогда всё ясно! – оживился Никелев, мы сядем в капсулу, и из неё проткнём магнит внутри этой планеты и вылетим насквозь!
– Ну, не зря же вас учили! – обрадовался профессор.
В капсуле троим места было маловато, но профессор был небольшой, так что терпеть было можно.
Бур, наверное из-за того, что на Земле был сделан добротно, в ипостаси своей копии оставался достаточно мощным.
Прорывая пористую ткань уже почти бывшей новой Земли, сводил на нет гравитацию планеты.
Истончаясь, вторичная планета, как лопнувший шарик падала на свой оригинал.
Росой и пыльцой выпав на Землю, существовавшая недавно планета растворилась в том, откуда начиналась.
Капсула же уверена двигалась к Родной планете.
– Ну, ничего себе путешествие получилось: с Земли на Землю через Землю. – сказал Никелев
– А что ты хотел, большинство землян обычно эдаким «транзитом» и путешествует – ответил Первенцев.
Капсула влетела на снежную равнину. Но снег не разлетелся. Космонавты и профессор вышли из капсулы. За ними прилетел вертолёт. Рослый пилот усадил космонавтов на сидения. Профессор остался снаружи.
– Откуда здесь этот человек – спросил пилот
– Он местный, из леса, с нами – схитрил Никелев.
– Ну, раз так – нет проблем, полетели.
– Как здорово, что всё так хорошо закончилось – с облегчением сказал Никелев.
– Пусть это знаем мы, никто не должен знать какие фантастически сложные задачи порой ложатся на плечи космонавтов, – ответил Первенцев.
Профессор хихикнул.
Первенцев задумался на минуту и наконец спросил:
– Профессор, а вас получается тут уже два. Вас же не было в космосе, когда Земля раздвоилась.
– Нет, друзья мои, вот он я, единственный и неповторимый.
– А где же копия ваша? – не поняли космонавты.
– А всё дело в том, что когда пена наполняла Землю, я знал, что мне нужно рискнуть и исправить положение. Я не просто искупался поневоле в пене, как все, но и выпил полную колбу раствора. В результате, на Новой Земле была не только моя плоть, но и разум с чувствами, а кожура, которой суждено было растаять осталась на Родной Земле. А теперь змеиной кожи нет. А я тут. Хотите яблочка?
