А вот клиент…
Адвокат Катя Некрасова посмотрела на Ганса Вассермана, старательно дававшего показания, и нахмурилась. Клиент находится в оранжево-красном беспокойном тумане. И этот туман – не просто реакция на стресс, это страх. Говорить о нем Ганс отказался. Перед допросом следователь Седов предоставил возможность коротко обсудить ситуацию наедине с клиентом, однако Ганс предпочел оставить свою тайну при себе. Более того, облако его энергии в тот момент стало ярче. Паника. Ужас.
Откровенности в этом случае ждать не стоит. Что ж, клиент всегда прав. Даже в своем стремлении лукавить. Это совершенно не оригинальное желание. Преступники очень часто предпочитают врать. Всем подряд: адвокату, следователю, судьям. В этом случае у адвокатов принято не добиваться искренности, а придерживаться выбранной клиентом модели поведения. Он имеет право на защиту, и если предпочитает отрицать вину – это его выбор.
«Не нравится мне этот Ганс, – подумала Катя, разглядывая в оконном стекле свою прическу. Не прическа – взрыв на макаронной фабрике. Короткие вьющиеся светлые волосы после ванны торчат в разные стороны. – Еще бы не выглядеть, как чучело, – из джакузи достали. Но все-таки как же кстати мне позвонили! Работа – это именно то, что мне больше всего требовалось на ночь глядя. Алекс, оказывается, заноза. Придется вытаскивать. Будет больно…»
…Сначала она думала: все видят разноцветные облачка, сплошные или прерывистые линии, обводящие фигуры человека. «Ты фантазерка», – смеялась мама, и желтое покрывало, укутывавшее ее тело, становилось ярче. А девочки со двора обижались. Думали, что Катя так дразнится.
А потом она – всего в семь лет – поняла: правду на эту тему говорить не стоит. Никого правда не интересует. От нее всем только хуже.
– Я вижу облачка. Они разных цветов. Желтые бывают и розовые, папа – синий, – важно говорила Катя. Она уже такая взрослая: собирается в первый класс, и мама привела ее в поликлинику. А тут тетя в очках, спрашивает и слушает так внимательно. – А вы, вы – красная, бордовая, почти коричневая. Нет! Я пошутила. Это такая шутка! Я придумала эти тучки, их нет на самом деле.
Тем временем окраска тетенькиного облака поменялась уже до грозовой, фиолетово-темной. И сразу же Катя отчетливо поняла: женщина думает о том, что хорошо было бы отправить сидящую перед ней светловолосую девочку с красным бантом не в школу, а… в больницу.
Катя видела какое-то помещение, где белые стены, люди в белых халатах.
Острые запахи лекарств, мочи, тушеной капусты. Шприц, боль, крики, нет, нет!!!
НЕТ!
Природа своего видения была ей совершенно непонятна. Но она четко осознала одно: говорить про это никому нельзя, ни в коем случае. Люди не видят того, что видит она, не знают того, что она понимает в доли секунды. Отличаться опасно. Но если отличаешься, проще молчать. Проще, спокойнее.
Контролировать свои способности у нее практически не получалось. Видения возникали сами по себе. Хотелось Кате узнать, вызовут ее к доске или нет – а добраться до мыслей учительницы при всем желании невозможно. Понятно лишь только, в каком учительница настроении. Если контур тела очерчен светло-розовым или бледно-голубым – значит, спокойна. Эмоциональное напряжение всегда меняет цвет энергии, появляются насыщенные цвета, темные.
В общем, все получалось очень-очень странно.
Если хочется – то не видится.
Но вдруг внезапно – как озарение. И ведь никакого намека на стресс, весна, воскресная прогулка по Москве.
– Здесь я тоже буду учиться. Когда вырасту, – уверенно сказала она отцу.
Тот, заинтересовавшись, подошел поближе к зданию, прочитал вывеску.
– Юридический факультет Московского государственного университета. Хм, а ты уверена, что тебе это интересно?
Катя пожала плечами. Ей неинтересно. Она даже не знает, что это за юридический факультет такой. Просто она увидела вдруг себя в длинном коридоре, с учебниками и конспектами под мышкой. А еще промелькнули такие кадры: доска большая, с расписанием, и возле него задержится красивый высокий мальчик с длинными ресницами и ямочками на щеках…
Она забыла подробности той вдруг вспыхнувшей в сознании картины. Но через несколько лет все так и случилось. Успешная сдача экзаменов, расписание первых лекций. Когда надоедает слушать преподавателя, можно полюбоваться соседом. Лешкин ровный профиль, пушистые ресницы. Ямочек на щеках, правда, нет. Но сердце все равно радуется, предвкушая счастье.
