Янош Липтак в 1948 году за скупку краденого был приговорен к двум месяцам, в 1951 году – за крашу общественного достояния – на 2 года, в 1952 году за бегство и нелегальный переход через границу – на 5 лет тюрьмы.
«Национальная гвардия» VIII района состояла из 160 человек. 80 из них имели судимость. Так, Иштван Чаньи с 1932 года судился 11 раз за кражу и бродяжничество, а Шандор Каллош – 9 раз за самые различные преступления, в том числе подделку документов, драку, растрату и кражу.
Антал Майер, электромонтер, показал о себе:
«В мае 1944 года появились плакаты с призывами: поступайте добровольно в войска СС немецкой армии. Я отчасти по убеждению, отчасти из материальных соображений вступил. 28 октября 1956 года мы вступили в национальную гвардию. Я стал заместителем командира третьего взвода».
Служащий из Будапешта Ласло Рожа рассказал о деятельности Майера:
«Несшие службу национальные гвардейцы били введенного мужчину. Громче остальных вели себя Майер, пожилой, в очках, и другой, помоложе. Майер требовал: «Надо его выдать, народ поступит по справедливости! Нужно выдать, а то его хотят спасти». Майер собрал вокруг себя национальных гвардейцев, придерживавшихся того же мнения, что и он, и сказал им: «Не допускайте, чтобы старший лейтенант помог сбежать авошу» («авош» – сотрудник госбезопасности. – Прим. ред.). Затем Майер начал толкать капитана госбезопасности и закричал охраннику у ворот: «Откройте ворота, мы его выдадим народу», – и вытолкнул того на улицу. Подобным же образом вел себя и другой национальный гвардеец, молодой человек. Майер рассказал мне, что 8 месяцев был унтер-офицером войск СС и 6 лет – хортистским унтер-офицером».
Капитан госбезопасности, о котором шла речь в свидетельских показаниях, – Ференц Тот, который был повешен Майером и его сообщниками на дереве на углу улицы Аради и проспекта Ленина.
В Мишкольце бывшему хортистскому капитану Арпаду Дьендьеши была поручена организация контрреволюционного батальона. В Эгере некто Андор Батта организовал офицерский отряд под названием «Венгерский королевский подполковник». В Дьюле к организации приступил д-р Ласло Аги, который в чине майора был прежде руководителем политического отдела жандармерии в Ужгороде. Завербованным, в том числе бывшему жандарму Йожефу Кинчешу, он дал письменные инструкции о том, что делать. В инструкциях, в частности, перечислялись такие задачи:
«1. Разыскивать и задерживать бывших сотрудников госбезопасности, находящихся в Дьюле.
2. Следить за квартирами коммунистических руководителей – не ведут ли они организационной деятельности, есть ли у них оружие, не готовятся ли они к контромерам.
3. Достать анкеты отдела кадров с каждого крупного предприятия.
4. К евреям относиться согласно пункту 2».
Помимо объединения контрреволюционных групп, Бела Кирай стремился и к тому, чтобы во главе «национальной гвардии» поставить в первую очередь «надежных» хортистских офицеров, прежде сидевших в тюрьме. Его секретарь Ласлоне Балла так вспоминает об этом:
«К Беле Кираю приходило много бывших политических заключенных. Значительная часть их приходила еще в тюремной одежде, но некоторые были уже переодеты в гражданское платье. Пальто у них не было, они носили лишь короткие пиджаки из холста. Бела Кирай говорил им, чтобы они попробовали как можно скорее переодеться, и многим приказал выдать полицейскую форму. Эта форма была выдана им майором, по имени Фельдвари, который ходил в полицейской одежде и подписывал все бумаги в качестве заместителя Белы Кирая. Бывшие заключенные получили одежду и оружие. Беле Кираю не нравилось, что бывшие политические заключенные толпами ходят по зданию Будапештского полицейского управления, по его предложению было занято одно помещение, если я хорошо помню, в д. № 28 по ул. Бенцур, где и был создан «Союз бывших политических заключенных». Я не раз бывала свидетельницей того, как Бела Кирай с радостью приветствовал вновь приходивших и обнимался с ними. Пришел однажды один старый хортистский офицер из Дьендьеша, который искал Белу Кирая, и пожаловался, якобы в Дьендьеше организацию национальной гвардии взяли в свои руки коммунисты, что нетерпимо. Белы Кирая там не было, и вместо него, вернее, от его имени «майор» Фельдвари дал документ, который подтверждал, что организация национальной гвардии в Дьендьеше поручается исключительно этому бывшему хортистскому офицеру. Этот офицер просил и получил оружие. Нужно сказать, что оружие вообще до полудня 3 ноября выдавалось в неограниченном количестве»
