Тогда-то все просто. Пришелец видит меня, то есть тело Чэмпли. И я заявляю ему: Подождите! На самом деле я Уильям Шеффер. Поверит ли он? Остановится ли? А я бы остановился? Так что английский язык объясняет все. И значит, мне остается всего лишь сходить в кухню и потолковать с пришельцем, пока он еще пребывает взаперти.
Сунув руку в карман, Чэмпли извлек какую-то плоскую, сверкающую, отливающую синевой штуковину.
— Все, Шеффер. Допрыгался, — проговорил он.
Он направил штуковину на мое колено, и я догадался, что это пистолет. Грохнул выстрел, и меня словно дубиной по колену огрели.
Не дубиной — балкой. Я схватился за ногу, от боли чуть не прокусив губу.
— Больно, Уилл? — ласково поинтересовалась Алисия.
— Не волнуйся, — обернулся к ней Чэмпли. — Это больно. Ну как, Шеффер? Будешь теперь сидеть спокойно и делать, что велят? Или все еще собираешься побеседовать с чудовищем? Я ведь могу прострелить тебе и другую ногу. А потом — руки. Полагаю, позвоночник — и то перешибить можно. Все, что мне нужно — это снова тебя забинтовать, одеть в мои шмотки… Не станет же чудовище останавливаться и рассматривать тебя в микроскоп.
Лица обоих имели какой-то странный, влажный вид. Должен быть, так выглядит испарина.
— Ты мне не нравишься, Шеффер, — продолжал Чэмпли. — Уж больно ты скользкий да прыткий. Слишком быстро соображаешь. Мне, разумеется, до тебя далеко. И добиться своего я могу лишь одним способом — быть совершенно безжалостным.
— А что, беспощадность присуща лишь идиотам? — процедил я.
— Не хочу я тебя добивать, Шеффер, — он облизнул губы. — Лучше, чтобы ты мог двигаться, когда чудовище вырвется на свободу. — Он взглянул на меня, прищурившись, и улыбнулся. — Сдается, ты предпочел бы попробовать убежать.
— Ухромать, — поправила Алисия. — Или уковылять.
— Уползти, — добавил я. — И не столько от пришельца, сколько от тебя, дорогая. До сих пор тебя очеловечивало присутствие рядом нормального человека…
— Заткнись! — рявкнул Чэмпли. — Не забудь, у меня пушка! Так что и не пытайся перехватить инициативу. Лучше будь умницей, черт тебя побери! Будешь сидеть тихо и не рыпаться, глядишь, у тебя появится шанс удрать, когда оно вырвется на волю.
— Ладно, я не буду пытаться переговорить с ним.
Чэмпли расслабился.
— Вот и ладненько. А теперь — закатай-ка штанину. Алисия, достань из саквояжа жгут и бинты. Мы не можем допустить, чтобы он истек кровью.
— Он же схватит меня, стоит только подойти! — взвыла моя дорогая.
— Он у меня на прицеле, — Чэмпли злился, но теперь уже на нее. — Ничего он тебе не сделает!
— Сделает! Он все, что угодно, сделает!
— Может, да, а может, и нет! — взорвался Чэмпли. — Или тебе хочется, чтобы чудовище добралось до меня? Делай, что говорю.
— Не кричи на меня!
— Хорошо, — отозвался Чэмпли, сбавив голос, который не зазвучал от этого ни на йоту добрее. — Я просто возьму на прицел тебя. Это лучше, чем кричать?
Нечто массивное так ударило в стену кухни, что содрогнулся весь дом.
— Только ты вот что запомни! — взвилась Алисия. — Без меня весь твой план вообще не сработает! Даже если ты смотаешься от чудовища, без меня ты все равно ничто!
— Ей-богу, меня так и тянет проверить, права ли ты.
Я решил, что настало время вмешаться.
— Чэмпли, Алисия, — окликнул я, разжал сомкнутые вокруг бедра пальцы и посмотрел, как заструилась кровь. Хлестала она вовсю.
Должно быть, артериальная, — подумал я, поднял глаза и холодно посмотрел на них.
— Боже! — задохнулась Алисия.
— Жгут! — приказал Чэмпли. — Живо! Он нарочно это сделал.
Они поспешно взялись за перевязку. Предпринимать против них сейчас какие-либо физические действия было бы непростительной глупостью. Не они были моим главным противником.
Дом вновь содрогнулся. Раздался громкий треск. Алисия на мгновение замерла.
— Все. Я сматываюсь. Подожду в машине.
— Ты останешься здесь и наложишь повязку. А потом смоешь кровь с ковра и принесешь Шефферу новые брюки.
— Заткнитесь-ка вы, парочка, — предложил я. Придерживая одной рукой жгут, чтобы не распустился, я встал на ноги и захромал через всю комнату.
— Сядь на место, Шеффер! — заорал Чэмпли.
