– Простите, что прервал вас, – раздался голос Жаарра.
Я не сразу понял, что он произнес это на общем языке. А когда до меня дошло, то я в удивлении глянул на инопланетянина.
– Что ты сейчас сказал? Ты знаешь наш язык?
– Да. Валентина передала мне программу по переводу, которую вы сделали для перевода текста на наших компьютерах. У нее код адаптирован под наш машинный язык. Учитывая, что основа у нас одинаковая – квантовые компьютеры, – то и машинные языки похожи. Так что я не удивлен, что вам легко удалось адаптироваться под наш язык программирования. Хотя я поражен, насколько быстро вы смогли это сделать.
– Но ведь наша программа настроена только на перевод текста.
– Валентина озвучила мне буквы. Возможно, в некоторых местах мне будет тяжело ставить ударение или произносить правильно некоторые слова, но, думаю, особых проблем в общении это не доставит, – произнес Жаарр.
Поражало не только то, что он говорил на нашем языке, но и то, что говорил довольно четко.
– Но даже с переводом ты быстро сориентировался.
– Я просто закачал программу в мой чип.
– Чип? – удивленно спросил я.
– Да, у меня в голове встроено несколько чипов. Чип памяти, дополнительный чип обработки и чип, использующийся для обработки сигналов и связи с общей сетью.
Вот, значит, оно как. Инопланетяне пошли по технологической ветке с вживлением чипов и развитием компьютерной техники. Мы же, после войны с машинами, полностью отказались от вживления чипов – ведь таким образом в случае чего можно попасть под контроль и зависимость от системы искусственного интеллекта, да и просто в зависимость от управляющего этой системой. Личная настоящая свобода – главный приоритет нашего общества.
– Что ж, понятно. Это хорошая новость, общение будет проходить легче. Теперь объясни, как вот этим пользоваться, – попросил я и показал ему подобранную винтовку.
– Небольшая клавиша у рукояти. Берешь вот так и нажимаешь. Отдачи нет. Заряда батареи должно хватить на десять тысяч выстрелов, но смотри, тут стоит сберегающий режим. Это значит, когда остается половина выстрелов, мощность заряда снижается вдвое, чтобы число выстрелов – десять тысяч – осталось таким же. Дальше опять пять тысяч выстрелов и вновь мощность снижается вдвое. Судя по датчику, тут мощность снижена в восемь раз. Значит, она снижалась уже трижды.
– Пятнадцать тысяч выстрелов. Да уж, оружие давно используется.
– И далеко не факт, что это первая батарея, – произнес Жаарр. – Обычно на полной мощности выдается заряд температурой в пять тысяч градусов. Эта же винтовка может выдать заряд температурой в шесть сотен градусов.
Теперь понятно, почему выстрелы из этих винтовок не ранили спецназовцев и так долго плавили трубу, за которой пряталась Валентина.
– А что это вообще за оружие?
– Термоядерное, – спокойно ответил Жаарр, чем ввел меня в ступор.
– Да. Мы овладели технологией холодного синтеза. Я не оружейник, но слышал, что используемые для холодного синтеза особые элементы собирают в пучок в винтовке, а затем, используя электромагнитную дорожку вдоль ствола, запускают со скоростью света. При встрече с чем-то, что плотнее воздуха минимум в три раза, пучок прессуется и происходит термоядерная реакция с выделением тепла. Чем больше атомов в пучке, тем больше выделится тепла.
От услышанного у меня чуть волосы не встали дыбом, а по коже пробежали мурашки. Страшно представить, каких высот эта цивилизация достигла за ту тысячу лет, что прошли, если еще тогда они обладали технологиями, превосходящими наши. Мы только-только научились летать между планетами, только-только строить термоядерные станции, а они уже на ступень выше: освоили полеты меж звездами и уже способны производить термоядерную энергию посредством холодного синтеза.
– А можно переключить оружие, чтобы оно выдавало максимальную мощность? – спросил я.
– Да, вот переключатель. Если поставить максимум мощности, то заряда хватит на тысячу выстрелов.
Я кивнул, прикрепил на пояс электромагнитный пистолет и поднял винтовку. Валя, к сожалению, не умеет пользоваться оружием, а доверять оружие пришельцу я не хочу. Пусть он и не проявляет агрессии, но это пока. Вполне возможно, обстоятельства изменятся, и я не ручаюсь за то, что он не повернет ствол винтовки или пистолета в мою сторону.
