— Ты помнишь… — назвал фамилию опера из районного угро, старлея, с кем им пару раз доводилось бывать на криминальных трупах.
— Ну, еще бы!
— Звоню ему, посоветуемся.
По совпадению, тот оказался неподалеку, на выезде. Взаимовыручка обязывает: минут через двадцать офицер и сержант-водитель были здесь. Фельдшерица в третий раз повторила свою историю. Блюстители переглянулись.
— Н-ну, — протянул старлей, — конечно, как-то… А вы уверены?
— Молодой человек, — довольно ядовито молвила хозяйка, — если бы я не была уверена, я бы и пальцем не шевельнула. И вообще, вслух я говорю только то, что знаю ясно.
Это убедило розыскника.
— Ладно, — проворчал он. — Семь бед, один ответ… Не впервой.
Он был хороший опер. Все нужное у него было с собой. Замок в холостяцкой квартире для него — пустое место. Старший лейтенант справился с ним за минуту.
— Ловкость рук… — подмигнул он и толкнул дверь.
6
Максим с силой провел ладонью по голове.
— Догадываюсь, что они там увидели…
Дима невесело усмехнулся:
— Думаю, обо всем ты не догадываешься.
Картина, открывшаяся ментам, была не просто ужасна. Она была кошмарна. Видавший виды старлей испытал шок.
В зале и в дальней комнате на полу лежали трупы. В зале — женщина, на пороге спальни — мужчина. Оба полураздеты. В зале на разложенном диване — всклоченная, мятая постель.
Ясно, что эти двое спали на ней. Ясно и то, что нечто сорвало их, бросило бежать — обезумев, они неслись не к двери, а от нее, в тупик. Позы были именно таковы — они бежали со всех ног, но не успели ничего. Смерть догнала их в один миг.
Но не это было самое страшное.
Удивить и напугать оперативника угро практически невозможно. И в телах, застигнутых смертью на бегу, ничего нового для него не было. Он видел и упавших с пятого этажа, и сгоревших, и даже перерезанных поездом. Это была его жизнь.
А вот чего он не видел никогда — таких лиц, как у этих двух мертвецов.
Дима разволновался, слишком резко крутанул колесико зажигалки, вызвав целый сноп искр. Он ругнулся, чиркнул еще раз, прикурил.
— Серега… — сказал он, — Серега, по его словам, видел, эти фотки из уголовного дела. Так там… он говорил, что его дрожь пробрала, когда увидел.
— То есть? — почти шепнул Макс.
— То есть, — Дима тоже понизил голос, — лица искажены не то, чтобы ужасом… а так, точно это вообще не люди. Представляешь? Исчадья ада! Ничего человеческого. Существа из кошмарных снов!
В ходе расследования выяснилось, что Евгений Ильич сочинил для жены командировку на сутки, эта его манда тоже выдумала для мужа какую-то хрень… и уединились вдвоем в той самой нехорошей квартире. На кухне были обнаружены остатки ужина, бутылки — ясно, что там прелюбодеи пили и ели, потом перебрались на постель, где тоже происходило ясно что… потом, предположительно, вернулись на кухню, вновь выпили-закусили, и после того легли спать.
И вот тут начинаются загадки.
Что случилось с этими людьми в самую глухую пору осенней ночи?.. Они сорвались с постели не просто в ужасе — в предсмертном состоянии, они совершенно не помнили себя, не сознавали, что делают. Можно сказать, что последние секунды их жизни жизнью уже не были.
И это были именно секунды. Мгновенья ада на Земле — и сразу смерть.
Официально экспертиза установила у обоих инфаркт. Собственно, так оно и есть: острейшая сердечная недостаточность в условиях катастрофического стресса. Но вот чего никакая экспертиза объяснить не могла — так это чудовищные маски вместо лиц у погибших.
Здесь жуть взяла и бригаду патологоанатомов: они увидели не просто гримасу дикого страха, нет! Похоже было на то, что некто, зловещий и таинственный, проделал над лицами невероятную по мастерству и совершенно безумную пластическую операцию без скальпеля, изуродовав их по прихоти больной фантазии. Такого и врачи-потрошители ни разу не видели за все свои годы, а потому кто ж осудит их за то, что в вечер того дня, когда в морг поступили эти два тела, весь персонал, включая сторожа, ужрался в хлам служебным спиртом. Причем сторож особенно старался — мысль остаться ночью одному в компании кошмарных мертвецов стала одним из сильнейших испытаний в его жизни…
