Поворот, опять поворот. Пропасть оказывалась то справа, то слева. Постепенно у мистера Саттертуэйта начала кружиться голова, потом его стало подташнивать. Машины ползли все выше и выше по узкой горной дороге.
Похолодало. Ветер дул теперь прямо с заснеженных вершин. Мистер Саттертуэйт поднял воротник пальто и застегнулся до подбородка.
Вскоре стало совсем холодно. Внизу, за гладью голубой бухты, в теплых солнечных лучах нежился Аяччо, но здесь, наверху, все было в серых облаках. Мистеру Саттертуэйту уже расхотелось куда бы то ни было ехать, он затосковал по гостинице с паровым отоплением и уютными креслами.
Впереди упрямо карабкался по серпантину маленький автомобильчик Найоми. Все выше, выше. Весь мир остался далеко внизу: склоны гор, долины между ними. Здесь же — лишь снежные вершины да резкие, как удар хлыста, порывы ветра. Наконец Найоми остановила свою машину и обернулась.
— Все, — сказала она. — Приехали! Конец Света. Кажется, сегодня не лучший день для такой прогулки.
Все выбрались из машин. Перед ними раскинулась маленькая деревушка — в пять-шесть домов — с внушительным названием, запечатленном внушительными буквами на придорожном столбе: «КОТИ ЧЬЯВЕРИ».
Найоми пожала плечами.
— Гораздо лучше подходит: Конец Света. Она шла немного впереди, мистер Саттертуэйт догнал ее и пошел рядом. Вскоре дома кончились, и дорога оборвалась. Как Найоми и говорила, здесь был конец, край земли, за которым начиналась Великая Пустота. Позади вилась белая лента дороги, впереди не было ничего, лишь далеко-далеко внизу синело море… Мистер Саттертуэйт перевел дыхание.
— Какое странное место. Такое ощущение, что здесь можно увидеть что угодно или… или кого угодно…
Тут он умолк, потому что на большом валуне прямо перед собой заметил сидящего к ним спиной человека. Человек смотрел на море. До этого момента они его не видели, поэтому его появление показалось им чуть ли не волшебством, будто он возник просто из ничего.
— Не могу понять… — начал мистер Саттертуэйт. Но в этот момент незнакомец обернулся и мистер Саттертуэйт увидел его лицо. — Мистер Кин, вы? Ну и чудеса! Мисс Карлтон-Смит, позвольте представить вам моего друга мистера Кина. Поистине замечательный человек!.. Не спорьте, мистер Кин, замечательный! Вы всегда появляетесь в самый критический момент…
Он замолчал, смутно чувствуя, что высказал какую-то страшно важную мысль, но, хоть убей, не мог понять какую.
Найоми чуть снисходительно, как всегда, протянула мистеру Кину руку.
— Мы приехали сюда на пикник, — сообщила она, — но, боюсь, скоро промерзнем здесь до костей. Мистер Саттертуэйт поежился:
— Хорошо бы где-нибудь укрыться от ветра.
— Боюсь, от него тут нигде не укроешься, — возразила Найоми. — Впрочем, надо поискать.
— Да, думаю, стоит. — Мистер Саттертуэйт обернулся к мистеру Кину. Знаете, как мисс Карлтон-Смит окрестила это местечко? Конец Света. По-моему, вполне подходяще, да?
Мистер Кин несколько раз медленно кивнул.
— Да, и наводит на размышления. Думаю, каждый человек хоть раз в жизни попадает в такое место, из которого пути нет.
— О чем вы? — резко спросила Найоми.
Он обернулся к ней.
— Обычно ведь у нас всегда есть какой-то выбор, не так ли? Вправо-влево, вперед-назад… Здесь же позади дорога, а впереди — пустота.
Несколько секунд девушка пристально смотрела на него, потом поежилась, как от холода, отвернулась и зашагала обратно по дороге. Мужчины вскоре догнали ее. На ходу мистер Кин продолжал говорить тоном обычной светской беседы:
— Ваша машина та, что поменьше, мисс Карлтон-Смит?
— Да.
— Вы сами ее ведете? Наверное, нужно немало хладнокровия, чтобы быть за рулем на такой дороге. Здесь ужасные повороты. Мгновенье замешательства, неполадка в тормозах — и с обрыва вниз, вниз, вниз… Ведь это так просто!..
Они наконец присоединились к остальным, и мистер Саттертуэйт представил своего друга. Неожиданно кто-то дернул его за руку. Это оказалась Найоми.
— Кто он такой? — требовательно вопрошала она, оттащив его в сторону.
Мистер Саттертуэйт несколько опешил.
— Да я и сам не знаю. То есть знаю-то я его уже давно, несколько лет, и время от времени мы с ним встречаемся, но сказать, чтобы я действительно его знал…
