Осборн: А у вас есть что-нибудь еще, Мейсон?
Мейсон: Я хотел подать розовое бланманже, сэр, но оно еще не готово.
Осборн: Ладно. Подавайте абрикосы — рискнем.
Мейсон: Но я вас предупредил, сэр, если что…
Осборн: Хорошо, Мейсон. (Наверху в окопе послышались голоса) Похоже, капитан идет.
Мейсон: (быстро уходит) Я пойду разливать суп, сэр. (Голоса все ближе. Вверху в дверном проеме появляются две фигуры и ощупью спускаются с лестницы. Впереди высокий и стройный молодой человек, за ним — низкорослый толстяк. Высокий и есть капитан Стэнхоуп. Спустившись, он распрямляется, стягивает с себя ранец и бросает его на стол. Затем он снимает каску и швыряет ее на койку справа. Несмотря на звезды на нашивках, указывающих на его ранг, он не более чем мальчишка; высокий, стройный и широкоплечий. Темные волосы аккуратно зачесаны; форма, хотя уже старая и с не выводимыми пятнами, ухожена и сидит на нем ладно. Он привлекательной наружности. В отличие от Рали, который хорош собой просто потому что юн, у Стэнхоупа красивые черты лица. И хотя он загорел, месяцами находясь под открытым небом, все равно его лицо кажется бледным, а под глазами у него — темные круги. Вместе с ним вошел второй лейтенант Троттер — пожилой толстяк совсем невоенного вида. У него круглое красное лицо. По тому, как его китель еле сходится на талии, видно, что за годы войны Троттер прибавил в весе. В руках у него еще один ранец того офицера, что остался в карауле).
Стэнхоуп: (снимая ранец, противогаз и ремень) Что, Гарди уже убрался?
Осборн: Да, несколько минут назад.
Стэнхоуп: Ему повезло. А то я сказал бы мистеру Гарди пару теплых слов. Вы бы видели, в каком состоянии окопы после его ребят. Блиндажи воняют как помойные ямы; мины проржавели, гранаты сырые — потрясающая помойка! Где Мейсон?
Осборн: У себя.
Стэнхоуп: Эй, Мейсон!
Мейсон: (из своего закутка) Иду, сэр! Я несу суп, сэр.
Стэнхоуп: (достает сигарету из портсигара и закуривает) К черту суп! Несите виски!
Осборн: А у нас новый офицер. Только что прибыл.
Стэнхоуп: Вот как! Прошу прощения. (Поворачивается к слабо освещенному углу, где стоит Рали, смущенно улыбаясь). Я не заметил вас при таком ужасном освещении. (Вдруг замолкает, узнав Рали. Наступает неловкое молчание).
Рали: Привет, Стэнхоуп. (Стэнхоуп как в тумане смотрит на Рали, поднимает руку как бы для рукопожатия, но потом опускает ее снова).
Стэнхоуп: (тихо) Как ты… оказался здесь?
Рали: Я получил приказ явиться в твою роту, Стэнхоуп.
Стэнхоуп: И когда ты прибыл?
Рали: Да только что.
Осборн: Он прибыл с транспортной колонной, пока ты обходил окопы.
Стэнхоуп: Понятно. (Мейсон вносит бутылку виски, кружку и две тарелки супа, рискуя уронить их. Осборн помогает ему поставить тарелки на стол).
Стэнхоуп: (с наигранным весельем) Ну же, дядя! Иди, сядь сюда (указывает на ящик справа от стола) А ты, Рали, садись сюда.
Рали: Слушаюсь!
Троттер: (достает из кармана кителя пенсне, надевает его на нос и с любопытством смотрит на Рали) Ты — Рали?
Рали: Да. (Пауза).
Троттер: А я — Троттер.
Рали: Очень приятно. (Пауза).
Троттер: Ну и как дела?
Рали: Спасибо, все хорошо.
Троттер: Уже бывал на фронте?
Рали: Нет.
Троттер: Наверное, немного странное ощущение.
Рали: Да, немного.
Троттер: (находит ящик для себя) Ну что ж, ты скоро привыкнешь. Через час покажется, что ты здесь уже год. (Ставит ящик на бок и садится. Но так слишком низко для него. Тогда он ставит ящик на другой бок — слишком высоко. Снова поворачивает — снова низко. Наконец ему удается удобно устроиться, подложив под себя ранец. Мейсон приносит еще две тарелки супа).
Осборн: Что это за суп, Мейсон?
Мейсон: Это желтый суп, сэр.
Осборн: У него необыкновенно желтый аромат.
Троттер: (шумно пробуя суп) Перца не хватает. Принеси перца, Мейсон.
Мейсон: (волнуясь) Прошу прощения, сэр. Когда паковали кухню, перец забыли положить, сэр.
Троттер: (со звоном бросая ложку в тарелку) Нет, это невозможно! Черт-те что!
Осборн: У нас должен быть перец! Это же еще и дезинфицирующее средство.
Троттер: Да суп без перца — просто отрава!
Стэнхоуп: (спокойно) Мейсон, почему же не положили перец?