— Эрвин, принимай командование, — передал Карл, — выхожу из боя.
На развороте левый мотор резко обрезало. Раздался скрежет, и из выхлопных патрубков показались коптящие языки пламени. «Дело дрянь, — подумал Карл, выключая неисправный мотор, — так мы и через границу не перетянем».
— Командир, дымим сильно, — передал Бейер.
Но Карл и сам видел, что произошло самое неприятное — самолет горел.
— Приготовиться к прыжку! — скомандовал он и сорвал рычаг аварийного сброса фонаря кабины. Тотчас в кабину ворвались шум и завихрения. В нос ударил запах гари.
— Готов к прыжку? — спросил он стрелка, испытывая желание поскорее покинуть самолет, пока тот не превратился в погребальный костер.
— Готов! — еле слышно пропищал в наушниках голос Бейера, заглушенный ревом воздушного потока.
— Отвязывайся! — Карл снял ноги с педалей и, перевернув «мессершмитт» в положение «вверх колесами», вывалился из кабины в густой, почти твердый воздушный поток. Высота позволила сделать затяжку, погасившую поступательную скорость тела, и рывок раскрывшегося купола был не намного сильнее, чем в обычных тренировочных прыжках.
Сев поглубже в подвесной системе, он огляделся. Справа, метрах в пятидесяти и чуть выше, спускался Бейер. Внизу под ними переливалась яркими красками плантация тюльпанов.
— Как ты там? — крикнул он Бейеру.
— Нормально, герр капитан!
— Пистолет цел?
— Так точно!
— Так точно!
— Готовься к бою! — скомандовал Карл, и ему вдруг стало весело. Во-первых, они выбрались благополучно из дерьмовой ситуации, а во-вторых, внизу было безлюдно. В это раннее утро все спали, и они могли найти укрытие, чтобы отсидеться до вечера. А вечером — он даже не сомневался в этом — здесь будут немцы.
Приземлившись, свернули парашюты и спрятали их, завалив мусором в сухой дренажной канаве.
— Пойдем к тем строениям, — сказал Карл и, загнав в ствол вальтера патрон, двинулся вперед. Сзади, держа на изготовку «люгер», шел Бейер.
Они подошли к теплицам, когда подъехал потрепанный красный «ситроен». Из-за руля выскочил толстый мужчина и, крича по-голландски, погрозил им кулаком.
Карл понял, что он ругается за истоптанные тюльпаны.
Увидев направленный на него вальтер, человек прервал поток красноречия. Глаза его удивленно округлились. Он только теперь разглядел перед собой вооруженных людей.
— Тихо! — негромко сказал Карл. — Руки вверх!
Голландец беспрекословно поднял руки. Бейер пощупал его карманы и убедился, что толстяк безоружен.
— Дай ключ от машины, — приказал Карл и слегка ткнул голландца в бок стволом вальтера. — Садись. Покажешь дорогу в Рурмонд.
За руль сел Карл, набросив на плечи пиджак голландца. Сзади с «люгером» на взводе примостился Бейер, готовый в любой момент открыть огонь.
Минут через тридцать «ситроен» остановился перед препятствием. У въезда на аэродром поперек шоссе лежал на боку автобус.
Карл открыл дверцу и вышел из «ситроена».
— Стой! — окликнули его. — Ваши документы!
Сбросив пиджак, Карл направился к автобусу. Сбоку дороги было отрыто и замаскировано пулеметное гнездо. На него уставилось несколько стволов «шмайссеров».
— Немецкий летчик капитан фон Риттен! Меня сбили при атаке аэродрома.
— Подходите ближе!
Здоровенный верзила в пятнистом камуфлированном комбинезоне, из-под распахнутого ворота которого выглядывали белые петлицы полка «Герман Геринг», проверил документы и стал сразу любезен:
— Поезжайте, герр капитан, на аэродром и представьтесь командиру отряда. Он вам подскажет, что делать дальше. Через час-полтора здесь будут наши. Танковая колонна уже подходит к Эхту.
2
Второй и третий день вторжения во Фландрию авиагруппа Келленберга, которая теперь входила в состав истребительной эскадры «Хорст Вессель», отражала налеты английских бомбардировщиков «беттл» и «блейнхейм» на мосты через Альберт-канал и реку Маас. Через них непрерывным потоком катились германские наступающие части. Англичане бросали последние резервы бомбардировщиков, пытаясь прервать этот нескончаемый поток танков, мотопехоты, артиллерии.
При отражении, налета двадцати четырех английских бомбардировщиков на мосты в Масстрихте было сбито десять «блейнхеймов». Наконец-то отличился и Руди Шмидт, сбив в один день два самолета. Но, заработав один Железный крест, ему захотелось получить и второй — первого класса. Воистину — человек ненасытен.
