— Я ж говорил, — виновато потупился тот.
Грязнов положил фоторобот на стол и грохнул по нему кулаком.
На портрете было очень знакомое лицо, лицо самого Дениса Грязнова.
Денис вылетел на улицу, запрыгнул в свою машину и нажал изо всех сил на газ. Машина сорвалась с места, как бешеная, но тут же с грохотом и остановилась. Денис чуть не выбил башкой лобовое стекло.
Передние колеса машины провалились в яму, которую только сегодня «тщательно» заделали наконец тетки в оранжевых безрукавках.
— Ой, шеф! — выбежал на грохот из агентства Самохин. — Тут теперь одного ремонта баксов на пятьсот! Зачем же вы в яму полезли?!
— Да не было ее здесь! Не было, — чуть не плакал Грязнов. — Эти ж бабы заделывали!
— И вы поверили женщинам?..
— Старик, а можно я сам?
Тракторист с сизым носом и белесыми от водки глазами недоуменно посмотрел на молодого парня в строгом костюме и белой рубашке. Модельные туфли парня постоянно скользили в размокшей жиже.
— Ну дай, ну не жмись. — Антон широко улыбнулся и достал из кармана бутылку дорогого коньяка. — Вот выпей пока под кустиком.
Тракторист пожал плечами, харкнул в лужу и, гремя коваными кирзачами по гусенице трактора, вылез из кабины.
Трактор стоял посреди лесной просеки. А недалеко от него стояли три длинных черных «мерседеса» и джип. И вся компания — Галя, Белоусов, Сабанов, Некрасов. Оживленно о чем-то переговаривались, смеялись, тыча пальцами в Антона, но слышно их не было из-за рычания тракторного двигателя.
— Влезай. Умеешь хоть? — Мужик хлопнул себя по щеке и оставил на ней кровавый след от убитого комара.
— Не сложней, чем вон с тем. — Антон улыбнулся и кивнул на джип.
— Ну смотри. — Тракторист свернул крышку у бутылки с коньяком и, усевшись на корягу, присосался к горлышку.
Трактор, взревев мотором, дернулся, гусеницы заскользили по грязи, выбрасывая комья земли.
— Да-вай! Да-вай! Да-вай! — дружно закричали Галя, Сабанов, Белоусов и Некрасов. И только их молоденький охранник молча улыбался, глядя на дружное веселье компании.
Трактор, вгрызаясь гусеницами в землю, сантиметр за сантиметром принялся выкорчевывать из-под земли толстый медный кабель. Антон что-то кричал друзьям, махал руками, но слов разобрать было нельзя.
И вдруг хлынул ливень. Как из ведра. Все перестали кричать и стали удивленно оглядываться.
— Стоп! Откуда ливень?! Почему ливень?! — закричали по мегафону.
Актеры сразу побежали под большой зонтик, ливень так же быстро закончился, как и начался, дядька-тракторист уже разговаривал с кем-то по сотовому телефону. Только Вакасян носился по съемочной площадке, не переставая кричать:
— Идиоты! Ну что за идиоты?! Закапывайте обратно! Да перестань ты меня уговаривать, я это в фильм не пропущу! Нет, мы будем переснимать! — Все это он высказывал Варшавскому, который бегал рядом с ним, перепрыгивая через лужи, и что-то шептал ему на ушко, пытаясь успокоить.
По вскопанной утром лужайке
Злой старик бегает с криком
Две минуты шел дождь…
Грязнов посмотрел на часы и огляделся.
— Сергей Петрович, можно? — Он кивнул в сторону операторши, которая спокойно, не обращая внимания на ругань режиссера, возилась с оптикой, смотрела на небо через экспонометр, делала какие-то пометки в блокноте.
— Да, конечно, чего ты стесняешься? — Морозов улыбнулся. — Теперь приступят только часа через два, когда все снова закопают.
Галина, а вернее, Ксения, которая ее играла, стояла метрах в пятнадцати и делала вид, что не замечает Дениса. Грязнов кивнул ей, когда ее взгляд скользнул по нему, но Ксения никак не отреагировала.
— Ладно. — Денис бросил окурок в лужу и направился к Людмиле Андреевне. И тут же едва не был сбит с ног разъяренным Вакасяном.
— Почему посторонние на площадке?! Где администрация?! Всех уволю, к чертовой маме!
— Михал Тиграныч, это я, — растерялся Грязнов.
— Головка от… штатива! — Вакасян зло поглядел на Грязнова и зашагал дальше. — Марш с площадки!
Грязнов оглянулся и растерянно посмотрел на Морозова. Но тот подмигнул и махнул рукой: дескать, ерунда, иди.
— Здравствуйте, Людмила Андреевна. — Грязнов подошел к Успенской. — Я к вам по делу.
