Хепат умолк и долго смотрел в темноту. Дриан подсел поближе к костру и, обхватив руками колени, сжался в комок.
Эскиламп — когда это он успел проснуться — задумчиво сказал:
— Возможно, ты встретил одного из слуг Азатота, обитающего за Вратами… Иногда кто-то из его отвратительных помощников пробирается в Мир… Но недолог его век на Земле — поставленные Старшими Владыками стражи Врат, неустанно ищут и уничтожают всю мерзость, сумевшую незаметно проникнуть к нам из-за Грани.
— Может и так, — пробормотал гном, — только вот он предсказал гибель моего племени… Все так и произошло…
— Вероятно, он посодействовал этому… Творить пакости — его призвание. Когда-то они царствовали на Земле, эти твари…
Эскиламп что-то прошептал, и костер вспыхнул, будто в него плеснули масла.
— Вот так-то получше, — проворчал Хепат, — а то темнота кругом… Подступает, будто… Кажется, что там… кто-то затаился.
— К-кто з-затаился, — прошептал Дриан, придвинувшись к костру так близко, будто собирался сжечь себя заживо.
— Да нет там никого, — сказал Конан, подсаживаясь к костру и зевая. — Вот напугали сами себя!..
Он уселся, скрестив ноги, выпрямив спину и положив руки на колени.
— Один старый монах научил меня этой позе. Сам он сидел в ней часами. Правда, ноги у него, вообще, выворачивались…
Эскиламп посмотрел на Конана, легко принял ту же позу и положил левую ступню на правое бедро, а правую — на левое. Затем скрестил руки за спиной и ухватился правой рукой за большой палей правой же ноги, а левой — соответственно за палец на левой ноге. Грудь у него распрямилась, лопатки сошлись. Закрыв глаза, он стал медленно и глубоко дышать.
— Вот-вот, — кивнул Конан, — иногда он и руки так заплетал… Вообще, в узел завязывался, застывал и грезил. Я пытался узнать, что же он видит… Но ничего не добился. Понял только, что виденья его — нечто непостижимое и прекрасное.
— Это невозможно передать словами, Конан, — медленно сказал Эскиламп, — и он не просто видел прекрасное… этот монах… Он жил в этом прекрасном… Согласись — это разные вещи. Или ты просто увидишь на столе кружку вина, или сам сядешь и выпьешь…
— Понятно, — проворчал Конан, — можно также сказать и о женщине: или просто увидишь ее, или…
— Некоторые гномы бросали в костер специальные травы и тоже что-то там видели… в чем-то участвовали… — встрял Хепат, зевая во весь рот.
Дриан обошел вокруг застывшего Эскилампа, пытаясь запомнить, куда нужно пристраивать ноги и руки. Долго что-то бормотал, показывая пальцами, потом покачал головой и сел рядом, пытаясь скопировать позу. Несмотря на детскую гибкость, он никак не мог управиться с ногами, а колени упорно не желали лежать на земле.
Эскиламп в очередной раз глубоко вздохнул и вдруг стал выплевывать воздух сильными, равномерными толчками.
— Это очень хорошо очищает легкие, — пояснил он, развязываясь и принимая обычную позу.
— Тот монах тоже любил плеваться! — расхохотался Конан.
— Эта система воспитания тела и духа, — терпеливо объяснил колдун, — подарок одного из богов… Посвященные передают ее от учителя к ученику и свято хранят тайну упражнений.
— Значит, твой учитель, Актион, тоже умел так завязываться?
— Он многое умел, Конан… Я же говорил — это был необыкновенный человек. Жаль, что склонился ко злу…
— И нашел смерть во чреве огромной змеи, — вставил Хепат.
Эскиламп грустно посмотрел на гнома и продолжал:
— Раньше боги часто спускались к людям и учили их разным премудростям. Выплавлять железо, выращивать хлебные колосья… Они даже дали семена неизвестных тогда растений… Научили людей смотреть на звезды…
— Не просто смотреть, как я понимаю, — Хепат запрокинул голову, — просто смотреть и я могу…
— Конечно, не просто… — сказал Эскиламп, обращаясь к спутанной бороде гнома, — звезды и судьбу могут предсказать, и время показать. По ним мудрецы календарь составили… Еще один дар богов — лечение иглами. Нужно иметь набор золотых и серебряных игл — они хранятся в монастырях…
— Знаем такое дело! — авторитетно заявил Хепат. — Иглы эти втыкать в разные места… в нужные точки! Это и я могу! Вот только, надо знать при какой болезни, какую иглу, да в какую точку втыкать!..
