1 Гелсингер написал довольно известную книгу «Balancing Your Family, Faith amp; Work», которая объясняет, как успеть в жизни все. Ну и несколько десятков технических работ, более привычных для человека, которого знают как первого СТО в истории Intel и руководителя группы разработчиков процессора i486. Кстати, Патрик сам себя называет «жонглером» по жизни, и это, наверно, кое-что объясняет.
2 В последнем, ноябрьском списке Тор500 производительность больше половины петафлопса имеют лишь две машины
Азачемэтонужно? Просточтобыу Россиипоявиласьещеодна«почетная» строчкавТор500?
— Несколько лет назад высокопроизводительные вычисления были плохим бизнесом. Это были «машины для героев». Люди создавали очень сложные и продвинутые системы, но работа эта была неблагодарной и делать на ней деньги, по большому счету, не получалось. Сейчас все изменилось, и высокопроизводительные вычисления стали мэйнстримом и в науке, и в бизнесе.
АочембылипереговорысЧубайсом?
— О возможных областях сотрудничества между Intel и «Роснано». Больше я, к сожалению, не могу рассказать, это конфиденциальная информация.
Перейдемктехнологическимвопросам. Мыужедавноговорим, чтонынешняякремниеваятехнологияблизка кисчерпаниюираноилипоздноотнее придетсяотказаться. Ачтобудетдальше-фотоника, спинтроника, биологическиекомпьютерыили, можетбыть, что-тоеще?
— Есть простая аналогия: представьте, что вы едете на машине ночью в густом тумане. Как далеко видно дорогу? Может быть, на сотню метров. Проехали вы метров пятьдесят — и как далеко видно дорогу теперь? На те же сто метров!
Ровно такая же ситуация и с развитием кремниевых технологий. Мы сейчас переходим на 32-нанометровую технологию и неплохо представляем ситуацию с 22, 15 и 10 нанометрами.
Десять лет назад, когда мы делали чипы по нормам 180 нм, у нас было представление о технологиях 90, 65, 45 нм. Да, на пути миниатюризации транзисторов мы периодически упираемся в некие серьезные барьеры. Например, была проблема утечки тока через диэлектрик, слой которого стал слишком тонким. Тогда мы заменили диоксид кремния на гафниевый High-K-диэлектрик и сделали металлический затвор. Мы по привычке называем технологию кремниевой, но на самом деле это давно уже некая надкремниевая суперструктура. В сегодняшнем «кремниевом» производстве мы используем больше половины таблицы Менделеева. Для сравнения, когда транзистор только изобрели, в нем использовались лишь семь химических элементов. Так что, заглядывая в будущее, мы рассчитываем и дальше совершенствовать эту суперструктуру на базе кремния, изобретая новые материалы и технологии.
Конечно, Intel ведет работы по очень многим альтернативным направлениям: фотонике, спинтронике и другим, но до получения действующего транзистора
там еще очень далеко. Возможно, когда мы перейдем к 10-нанометровым нормам, нам придется задуматься об изменении самой основы транзисторов, но пока мы оптимистично смотрим на перспективы существующей технологии.
Если говорить об оптических системах, то вряд ли они будут использоваться собственно для вычислений — скорее для передачи данных между чипами. Оптика хороша своей масштабируемостью: информацию можно передавать почти без потерь на большие расстояния. И я думаю, что фотоника найдет применение прежде всего в шинах передачи данных внутри компьютера, тогда как сами вычислительные устройства останутся все же электронными — вероятно, со встроенными преобразователями из электрического в оптический сигнал и обратно.
НепоралиIntelотказатьсяотархитектурых86, несущейнасебетяжкийгруз наследияпрошлого, иперейтиначто-то болееэффективное? - Знаете, когда я проектировал 486-й процессор, то сам загорелся подобной идеей. А потом поговорил со своим тогдашним научным руководителем[1] Джоном Хеннеси и понял, что был неправ. Совместимость стоит многие миллиарды, и она всегда выигрывает.
Смотрите, с течением времени закон Мура все уменьшает и уменьшает цену, которую мы платим за поддержание совместимости, потому что необходимые для этого транзисторы становятся все дешевле. А цена совместимости, наоборот, чуть ли не экспоненциально растет по мере
