Я сразу отправился на поиски Джейн, но не смог ее найти. Правда, в столовой сидела Лиллиан, она и сообщила мне, что дежурство у Джейн закончилось. Казалось, сама судьба была против нас. Расстроенный, я написал ей записку, рассказав, как скучаю. Положил в запечатанный конверт и попросил Лиллиан передать. Та сказала, что увидится с Джейн уже этим вечером. Тут я почувствовал себя глупо и пожалел о необдуманном поступке. Не хотелось предстать в глазах Джейн жалким.
Вечером я прочел брошюру, которую дал мне Мейтленд, и в кровать лег рано. Правда, спать не стал – слушал по радио баховские «Вариации Гольдберга». Произведение отличалось глубиной и тонкостью и исполнялось на клавесине с большим чувством. Прослушав «Вариации», я уже собирался выключить свет, как вдруг услышал легкий стук. Он то прекращался, то начинался снова. Вот он прозвучал четыре раза подряд, потом стих. Я застыл, прислушиваясь. Как всегда, шумело море, и ветер выл в трубе, но других звуков не было. И тут началось снова. Тук-тук-тук-тук. Тишина. Тук-тук-тук-тук.
Я встал с кровати и накинул халат. Судя по всему, источник звука находился внутри здания. С легким опасением я выглянул в коридор и осмотрелся. Опять наступила тишина. И тут снова застучало в том же ритме, только тише. Я с облегчением понял, что кто-то стоит на лестничной площадке и стучит в дверь, только очень слабо. Я снял ключ с крючка и открыл замок. Из двери моей спальни лился тусклый свет, но этого было достаточно, чтобы разглядеть, что моя гостья – медсестра. Приложив палец к губам, она оглянулась и шагнула ко мне. Это была Джейн. Я закрыл за ней дверь и повернул ключ в замочной скважине.
Несколько секунд мы стояли, глядя друг другу в глаза, а потом она обняла меня за шею и жадно притянула к себе.
– Я тоже скучала, – прошептала Джейн.
Осторожные касания губ сменились жадными, требовательными поцелуями. Страсть наша была так сильна, что казалось, мы готовы были растерзать друг друга.
Тут Джейн прервала поцелуй и, еле переводя дыхание, выговорила:
– У меня сейчас дежурство… к утру надо вернуться…
Я понимающе кивнул. Значит, Джейн останется у меня на ночь, а рано утром потихоньку выскользнет.
И снова она прижала меня к себе для поцелуя. Джейн подняла колено, и полы халата разошлись, обнажая бедро и ажурную резинку нейлонового чулка. Я обхватил рукой ее талию, затем опустился ниже, гладя ее изящные ягодицы. Джейн обвила ногой мое бедро, и тела наши слились в крепком объятии. Джейн запрокинула голову, и я потерся щекой о ее гибкую шею. Когда она вздохнула от удовольствия, я ощутил тепло ее дыхания.
Вдруг откуда-то раздался громкий удар, будто на пол упал тяжелый предмет. Я ощутил, как задрожал пол. Мы прервали поцелуй, и Джейн спросила:
– Что это было?
Мне совсем не хотелось отвлекаться на пустяки в такой момент.
– Не знаю, – ответил я. – Какая разница?
Взяв Джейн за руку, я отвел ее к себе в спальню. Тут и стало понятно, откуда грохот, – рассыпалась стопка книг, и теперь все они валялись около платяного шкафа. Я быстро сложил их на место и вернулся к Джейн. Ее присутствие в этой убогой комнатушке можно было сравнить с явлением ангела. Я не мог поверить, что она и вправду пришла. Видимо, пауза затянулась, потому что Джейн вопросительно и даже немного опасливо посмотрела на меня. Я извинился:
– Прости, никак не могу поверить своему счастью.
Она ласково улыбнулась:
– Постарайся.
Джейн наклонилась и выключила лампу.
Занавески были задернуты, но неплотно, и в щель между ними пробивался лунный свет. Я сбросил халат и постарался как можно скорее стянуть пижаму, даже чуть не споткнулся. Джейн не торопилась. Я лег в кровать и смотрел, как она аккуратно вешает одежду на спинку стула. Раздевшись, Джейн была уже не так похожа на призрачное видение, стало видно, что она вполне материальна. Белая кожа будто светилась в темноте.
Джейн скользнула под одеяло и оседлала меня. От такого неожиданного напора я охнул. Джейн быстро задвигалась, но, поняв, что я вот-вот достигну разрядки, остановилась.
– Еще рано, – сказала она. – Подожди, пожалуйста.
