Сестра Дженкинс пожала плечами, как бы говоря, что я могу поступить с кольцом как вздумается.
– Как пациентки? – спросил я, с удовольствием меняя тему разговора.
– Увеличение дозы никому не требуется. Все спокойно спят.
– Вот и отлично, – ответил я, убрав кольцо в карман.
Я начал обход, изучил карточки. Сосредоточиться было трудно, я продолжал думать о кольце, пытался понять, как оно очутилось на полу в моей спальне. Пришел к выводу, что оно лежало там еще до моего приезда, просто отчего-то выкатилось на открытое место. Каким образом это произошло, я, правда, не знал. Придя к этому весьма разумному выводу, я решил выбросить из головы историю с кольцом и заняться работой.
Мариан Пауэлл пора было проводить электрошоковую терапию. Среди пациенток она была одной из самых молодых, почти подросток, как Кэти Уэбб. Что-то в ее лице – возможно, заостренность и изможденное выражение – наводило на мысль о нищете и тяготах. Мне много раз приходилось видеть подобные лица, особенно в Ист-Энде. Девушка с таким лицом пережила голод, насилие, жестокие лишения.
Сестра Дженкинс помогла мне провести процедуру – 110 вольт за почти половину секунды. Далее я направился к Элизабет Мейсон, ей должны были делать электроэнцефалограмму – обычная процедура. Я закрепил электроды и стал следить за показаниями прибора. Минуту спустя колебания сделались менее выраженными. Состояние больной менялось. Эти новые, низкоамплитудные волны были похожи на те, что фиксируются при бодрствовании, но Элизабет Мейсон определенно спала. Ей стал сниться сон, глаза поворачивались туда-сюда, словно она была зрительницей на теннисном матче и следила за мячом.
Тут я в первый раз заметил интересный феномен. Впрочем, тогда я не обратил на этот факт особого внимания. Только когда несколько раз становился свидетелем этого необычного явления, сообразил, что имею дело с чем-то экстраординарным, требующим внимательного изучения. Единичное явление такого рода может оказаться просто случайным. Но когда то же самое стало повторяться регулярно, я насторожился.
Пациентку, спавшую рядом с Элизабет Мейсон, звали Селия Джонс. Ей тоже начал сниться сон. Потом к ним присоединилась Сара Блейк, вслед за ней – Кэти Уэбб. Выходило, что всем снились сны, кроме Мариан Пауэлл.
* * *
Стюарт Осборн приехал в субботу утром и вел себя еще нахальнее обычного. Вдобавок сообщил, что купил новую машину, и настоял, чтобы я непременно вышел ее посмотреть. Я последовал за Осборном и сразу понял, почему у этого типа такой надутый вид. На дорожке был припаркован элегантный красный кабриолет. Верх был опущен, хромовые фары и бампер сверкали неестественно ярко.
– Эм Джи Ти Эф, сто пятьдесят лошадиных сил, – с гордостью доложил Осборн. – Двигатель мощнее, чем у прошлых моделей, и охлаждающую систему усовершенствовали. Чуть нажал на педаль – и уже летишь. – Осборн погладил капот, словно перед ним стояла не машина, а породистая кобыла. – А посмотрите на решетку радиатора. Вот, встаньте рядом со мной, наклонитесь. Обратите внимание, какой угол.
Для пущей убедительности он поднял руку и прочертил в воздухе диагональ.
Вынужден признаться, я страшно ему завидовал. Пройдет много лет, прежде чем я смогу позволить себе такой шикарный автомобиль. Откуда у Осборна столько денег? Должно быть, у него есть какие-то другие средства к существованию. Зарплаты начинающего психиатра на спортивную машину явно не хватит.
– Впечатляет, – пробормотал я. – Даже очень.
Осборн подмигнул и сказал:
– Не обижайтесь, старина, но я рассчитывал впечатлить совсем не вас. – Кивнув на здание больницы, Осборн прибавил: – Ну, кто на этот раз дежурит? – Он наклонился, поглядел на свое отражение в зеркале бокового обзора, быстрым движением пальцев пригладил волосы и усы. – Сестра Грей? Сестра Тёрнер?
– Сестра Тёрнер, кажется, уехала.
– Правда? Куда?
– В Лондон, навестить мать.
Осборн фыркнул и выпалил:
– Знаем, знаем, кого они на самом деле навещают…
– Может быть, но я не в курсе.
– И что, вам совсем не интересно?
– Прошу прощения?
– Ни капельки не любопытно?
– Вообще-то нет.
Осборн демонстративно округлил глаза:
