Земля, далекое будущее. Базовая историческая линия
На этот раз Кобрин приходил в себя почти десять минут: сказывалось долгое нахождение в прошлом. Собственно, не столько в прошлом, сколько в поддерживаемой медблоком искусственной коме. Машка, помнится, как-то упоминала, что теоретически можно достаточно долго находиться в подобном состоянии, как минимум до тех пор, пока внутренние резервы организма не истощатся настолько, что с этим не сумеет справиться даже система жизнеобеспечения, но практически никто такого не делал – просто за ненадобностью.
По вене прокатилась привычная прохладная волна – управляющий медицинской капсулой компьютер вводил необходимые стимулирующие и тонизирующие препараты. Заметив, что Сергей очнулся, над ним немедленно склонился лаборант в прозрачной лицевой маске и знакомом светло-зеленом стерильном костюме:
– Лежите спокойно, товарищ майор, не пытайтесь подняться. Вы провели в стазисе достаточно долгий срок, поэтому сейчас вам противопоказана любая физическая активность. Я пока сниму мнемопроектор и датчики системы контроля жизнедеятельности. Если поняли меня, моргните, сейчас вы вряд ли сможете нормально говорить.
«Машка! – тревожно полыхнуло в мозгу. – Как я мог забыть!»
С трудом сфокусировав взгляд, Кобрин прохрипел:
– По… чему вы? Г… де пра… пор… щик Вет… виц… кая? – слова давались с трудом; отвыкший от привычной деятельности шершавый, будто наждак, непослушный язык больно царапался о зубы. – Во… ды…
– Сейчас. Только осторожно, не поперхнитесь, давайте приподниму вам голову. – Меж пересохшими губами скользнула трубочка поильника, саднящее горло приятно охладила кажущаяся одновременно и безвкусной, и немыслимо сладкой вода.
– Спа… сибо.
– Научный сотрудник Ветвицкая временно отстранена от работ. Нет-нет, не волнуйтесь, с ней все в полном порядке, буквально вчера разговаривал, спрашивала, как ваше состояние. Полагаю, Мария Васильевна обрадуется, когда узнает, что вы благополучно вернулись.
Когда более-менее восстановивший контроль над собственным телом Сергей с помощью лаборанта выбрался из «ванны», он с удивлением заметил стоящую рядом с капсулой госпитальную киберколяску. В ответ на незаданный вопрос медик пожал плечами:
– Вы еще слишком слабы, поэтому так будет лучше. Все-таки почти три полные недели – достаточно серьезный срок, скажу по секрету, до этого еще никто не проводил в стазисе столь долго.
– Да я в принципе и не спорю, – с предельно кислым выражением лица согласился Сергей, с трудом делая на ватных ногах пару шагов и мрачно разглядывая порядком исхудавшие, с выпирающими межфаланговыми суставами кисти. Однако… Судя по всему, проведенное в медблоке время, несмотря на внутривенное питание и прочие опции системы контроля и поддержания жизнедеятельности, не остались без последствий. Даже странно, что он голода не испытывает, причем от слова «совсем», то бишь абсолютно. В отличие от острейшего желания как можно скорее посетить санузел. Еще и башка, зараза эдакая, кружится прямо-таки не по-детски. Проследив за его взглядом, лаборант неожиданно сообщил:
– Не волнуйтесь, восстановитесь быстро, буквально через несколько дней. Кроме того, научный отдел уже работает над новыми протоколами парентерального питания[23], рассчитанными на поддержание пациента в течение гораздо более длительного срока… ой, простите, я не должен был об этом говорить!
– Это еще почему? – с интересом осведомился усевшийся в кресло Сергей. Между прочим, достаточно удобно, ага. Хотя, конечно, трижды тьфу-тьфу через левое плечо, он уж лучше по старинке, ножками!
