— Он нанес урон?
— Ни малейшего, моя королева. Напротив, не оказал ни одной попытки сопротивления.
— Да, это странно, — согласилась толстуха.
Странно? Я что, должен был брыкаться, пинаться и кусаться? Только не после литра Жорикового напитка. Наверное, и на ноги самостоятельно встать бы не смог, так что кроме благодарности к тем, кто подхватил меня под руки, в тот момент ничего не испытывал.
— Все перечисленное свидетельствует о достижении некой определенной цели, моя королева.
— Пожалуй, на сегодня мы простим тебя, Рихе. Но только после того, как эта самая цель станет ясна.
Интересно, как далеко я нахожусь от базы? И вообще где я? Убранство местных апартаментов слишком уж разнится с тамошними интерьерами. По крайней мере, оранжереи в моих владениях не было. Или мне просто не хватило времени ее отыскать.
Елки-палки, лес густой. Причем натурально: за спиной толстухи перспектива просматривается метров на пять, не больше, а потом напрочь теряется в занавесях лиан. Наверное, среди них удобно прятаться, и если выбрать момент и рвануть туда…
Вот ведь дурость лезет в голову! Это же не джунгли, и они не простираются бесконечно во все стороны. Ковер под ногами подрагивает, но вовсе не от ветра, а в ритме, подозрительно похожем на машинный. А еще он тихонько гудит. Скорее всего я нахожусь на каком-то очередном летальном… в смысле, летательном аппарате, о котором не знаю ровным счетом ни хрена. Если на изучение основных чертежей базы мне понадобилась уйма времени, то здесь ловить точно нечего. То есть бежать некуда.
— Интересно, он будет хорошим мальчиком или плохим? Второе доставит нам куда больше удовольствия.
Никогда бы не подумал, что колобок способен хищно ухмыляться. Похоже, сказки все врали насчет этого куска теста.
— Боюсь, моя королева, действовать придется иначе.
— С чего вдруг?
— В его организме отсутствует второй контур.
Толстуха перевела взгляд с меня на своего подручного. Долгий и недобрый.
— Я обнаружил это уже после захвата. На обратном пути, когда менять курс было поздно.
Забавно, но он вовсе не оправдывается. Бесстрастно поясняет свои действия, не более того. И даже если «их величества» начнут метать молнии, по челу лысого воина вряд ли пробежит хоть одна тучка.
— Ты понимаешь, о чем говоришь, Рихе?
— Нет, моя королева. Моей компетенции недостаточно для принятия решения на сей счет.
А теперь, похоже, насмешничает. Так, чуточку. Но это могу заметить только я, потому что сейчас он смотрит не на женщину, а на меня. Глаза в глаза.
А органы зрения у мужика, кстати, обыкновенные. Зрачки, радужки, белки — все как у людей. Вот с осьминогом разобраться куда сложнее. Но чем-то эта тварь определенно мигает. Когда не шевелится.
— Изъят?
— Крайне маловероятно. При изъятии остались бы следы, а их… Не найдено. Ни естественного, ни искусственного.
Женщина-колобок качнулась из стороны в сторону:
— Мы терпеливы, Рихе?
— Несказанно, моя королева.
— Нам думается, ты об этом забываешь.
Мужчина опустил подбородок. Видимо, обозначая таким образом покорность и смирение, которых нет и в помине.
— Разве в сорняке есть иной прок, чем быть пущенным на удобрения?
— Вы правы, моя королева. Однако…
— Однако? — Толстуха подошла ближе и уставилась на своего подручного снизу вверх.
— Возможно, весь расчет построен именно на бесполезности.
— Расчет чего?
— Задуманного плана.
Помолчала. Качнулась назад и снова вперед. Как ванька-встанька.
— Ты слишком сложно думаешь, Рихе. Нами была указана цель. А что корсар наших величеств должен делать с целью?
— Ловить и хватать.
Женщина удовлетворенно кивнула. Наверное, потому что авторство незамысловатого девиза принадлежало лично ей.
— Ты поступил иначе.
— У цели обнаружился союзник, моя королева, и я…
— Убежал.
— Отступил.
Если у кого из них и адово терпение, то явно у мужика: другой на его месте либо давно послал разговор вместе с собеседницей к черту, либо включил режим идиота. А он все еще что-то пытается донести до жирной коровы с газоном на голове.
— Отсюда разница не так уж и заметна.
— Это была ловушка, моя королева. Затрудняюсь лишь сказать, в какой части.
