Лычиков-отец. Попей воды, попей! Что? голову помочить? Легче ли? Эх, слезы как льются!
Третий стольник. Слезы, это хорошо. Сердцу легче.
Нащокин (силясь привстать). Ну, Савельич, ступай! сажай меня в каптану! — Едем (встал).
Лычиков-отец. Куда ехать хочешь?
Нащокин. К царю, к царю!..
Лычиков-отец. Куда поедешь? Опомнись! На ногах насилу стоишь!
Нащокин (стучит клюшкой). Нет, нет, развести их, развести! Ее в монастырь какой дальний — на хлеб да на воду. (Фролу.) А тебя — слыхал про Даурскую землю? Куда Аввакума протопопа ссылали? и тебя туда ж!.. (Делает несколько шагов.)
Лычиков-отец. Постой! Куда бежишь? (Сажает его.) Опомнись: царя-т и на Москве нет, в Покровском. Поезжай лучше домой, к жене, с ней посоветуйся. Эдакое дело не подумавши делать хочешь!
Нащокин. Нет, еду, еду… (Торопливо встает.) Ох, под сердцем тяжело что-то… Ох, ох! (Садится.)
Лычиков-отец. Что? тяжело? А еще ехать хотел! Выпей воды еще, выпей. Да домой поезжай. Домой. К жене.
Хлопочет около него. В это время входит Велик-боярини обращается к второму стольнику.
Велик-боярин. Что тут за крик был? Ажно в воротах слышно было. Э, да это сват, кажись! (Указывая.) Нащокин? что с ним?
Второй стольник. Он и есть. Тут…
Велик-боярин, не дождавшись ответа, подходит к Нащокину и, дотронувшись до плеча, говорит.
Велик-боярин. Сват! сватушка! Что с тобой?
Лычиков-отец. Ох, Велик-боярин, вовремя пришел — хоть ты разговори его.
Велик-боярин. Сват! а, сват!
Нащокин (подняв голову, смотрит на Beлик-боярина). Ты это, сват? а? (С горькой усмешкой.) Что тебе? Аль опять за тем же? Что, Фрола-плута сыскал ли?
Велик-боярин (изумлен). Ты с чего же про Фрола? С тобой-то что? (Лычикову.) Аль он ума решился?
Нащокин. Не решился, сват, нет! (Горько.) А вот ты Фрола ищешь, найти не можешь, — а я не искал, да с ним, с плутом, породнился! (Указывая.) Вот он живой перед тобой стоит: любуйся.
Велик-боярин. Этот-то! Эй, дворецкий! Люди, вяжи его!
Дворецкий и люди бросаются на Фрола.
Дворецкий. У меня и веревка на него припасена. (Вытаскивает веревку из кармана.)
Фрол (рванулся и пал Нащокину в ноги). Государь-батюшка, заступись! Какой ни на есть, все ж зять я тебе.
Велик-боярин. Сват, выдай мне, выдай. (Приступает.)
Нащокин. Сват! не дури! Аль не слышишь: ведь какой ни на есть, все ж зять он мне. Ишь, государем-батюшкой зовет! (Фролу.) Ступай… ступай ты домой! Жди — какое тебе от меня решенье выйдет. (Фрол встает и уходит; Нащокин сидит, повеся голову.).
Велик-боярин. Сват, упустил его плута зачем же? Какой он тебе зять! Аль…
Лычиков дергает его за рукав, отводит немножко и шепотом объясняет, в чем дело.
Нащокин (силясь подняться). Сват, Алексей Степаныч, ведите меня! (Его подымают и ведут.) Ох, обессилел совсем! Обессилел и ополоумел.
Лычиков-отец. К жене едешь?
Нащокин. К жене, к жене, доеду ль только?
Велик-боярин. Ты мне протори за зятя-то заплати…
Нащокин (усмехаясь). Я тебе — протори, а мне-то бесчестье кто заплатит! (Уходит.)
Все, кроме первого и третьего стольников, уходят.
Первый стольник. Как думаешь, простит старик Фрола?
Третий стольник. Как, чай, не простить! Тоже сердце родительское тронется! Эк плакал — жалко на старичка глядеть было.
Первый стольник. А ведь Фроло-т не глуп! С кем породнился — подумай! А мы вот холостыми дураками бродим.
Третий стольник. Смелость тоже на эти дела нужна. Кому, брат, талан, а кому — два, а кому и кукиш с маслом. И с тем живешь. (Уходят.)
Перемена.
