Зелима
(тихо, к Турандот)
Ах, ради бога, легкие загадки!
Ведь он достоин вас.
Адельма
(в сторону)
Какая радость!
О, если бы назвать его моим!
Зачем не знала я, что он — царевич,
Когда сама царевною была!
О, как я вновь люблю его, узнав,
Что он столь знатен родом! Нет, любовь
Бесстрашна.
(Тихо, к Турандот.)
Турандот, о славе вашей
Помыслите.
Турандот
(в сторону, смущенно)
Чтоб он один из всех
В моей груди мог вызвать состраданье?
(С решимостью.)
Нет, я должна преодолеть себя.
(Калафу, порывисто.)
Готовься к испытанью, дерзновенный!
Альтоум
Калаф
Да, государь.
Я жажду смерти — или Турандот.
Альтоум
Так огласите роковой указ.
А юноша пусть внемлет и трепещет.
Панталоне достает из-за пазухи книгу указа, целует ее, подносит к груди, потом ко лбу и затем передает Тарталье, который сначала падает ниц, потом принимает ее и читает громким голосом.
Тарталья
"Любой властитель может Турандот
Просить в супруги. Но сначала должен
Средь мудрецов Дивана три загадки,
Принцессой заданные, разрешить.
Их разрешив, ее получит в жены.
А если не способен, палачом
Да будет обезглавлен и умрет.
Хан Альтоум Конфуцию клянется
В точнейшем исполнении сего".
Окончив чтение, Тарталья целует книгу, прикладывает ее к груди и ко лбу и возвращает Панталоне, который простершись ниц, принимает ее, потом встает и подносит ее Альтоуму. Тот поднимает руку и опускает ее на книгу.
Альтоум
(со вздохом)
О тягостный закон! Тебя исполнить
Могучему Конфуцию клянусь.
Панталоне кладет книгу за пазуху. В Диване царит глубокая тишина.
Турандот
(академическим тоном)
Скажи мне, кто обходит неустанно
Все города, все замки, все селенья?
Кто вечный путь свершает безвозбранно
Средь криков торжества и пораженья?
Его лицо всем мило и желанно,
Он благодетель каждого творенья.
Равняться с ним казалося бы бредом.
Он здесь, и все же он тебе неведом,
(Садится.)
Калаф
(поднимает глаза к небу в глубоком раздумье, затем кланяется Турандот, касаясь рукою лба)
Я буду счастлив, если остальные
Загадки ваши не трудней. Принцесса,
Кому ж не ясно, что обходит вечно
Все города, все земли, все селенья,
Что совершает безвозбранный путь
Средь криков пораженья и победы,
Что равного себе не терпит в мире
И здесь находится — простите — солнце?
Панталоне
(радостно)
Тарталья, он угадал.
Тарталья
В самую точку!
Мудрецы
(распечатывают первую записку, затем в один голос)
Великолепно. Солнце, солнце, солнце.
Альтоум
(радостно)
Сын, небо помогай тебе и дальше!
Зелима
(в сторону)
Адельма
(в сторону, взволнованно)
Небо, воспротивься!
Пусть он не будет мужем Турандот!
Я умираю.
Турандот
(в сторону, с негодованьем)
Чтоб он победил?
Меня умом превысил? Никогда!
(Громко.)
Внимай, безумец. Разреши загадку.
(Встает и продолжает академическим тоном.)
Есть дерево, где скрыта
Кончина человека;
Оно древней гранита
И молодо от века;
Красивый лист не вянет,
Он белый и узорный;
Но белизна обманет
Своей изнанкой черной.
Скажи, ты знаешь слово
Для дерева такого?
(Садится.)
Калаф
(после некоторого раздумья, отвесив обычный поклон)
Не гневайтесь, надменная принцесса,
Но я загадку разрешу. Растенье
Древнейшее, но юное, где скрыта
Кончина человека, чьи листы
Белы снаружи и черны с изнанки.
То будет — с днями и ночами — год.
Панталоне
(радостно)
Тарталья, он снова попал.
Тарталья
Честное слово, в самую середку.
Мудрецы
(распечатав вторую записку, в один голос)
Так, совершенно верно: год, год, год,
Альтоум
(радостно)
О, радость! Боги, пусть достигнет цели!
Зелима
(в сторону)
Адельма
(вне себя, в сторону)
(Тихо, к Турандот.)
Принцесса, вы утратите мгновенно
Всю вашу славу. Он вас побеждает.
Турандот
(тихо, с негодованьем)
Молчи. Скорей погибнет мир и сгинет
Весь род людской.
(Громко.)
Знай, дерзостный глупец:
Чем ты самонадеянней, тем больше
Ты ненавистен мне. Уйди. Спасайся.
Тебя убьет последняя загадка.
Калаф
Ваш гнев, боготворимая принцесса,
Один мне страшен. И на что мне жизнь,
Раз милости я вашей недостоин.
Альтоум
