Звонок подкрался неожиданно, я даже вздрогнул.
Дописывать стало неохота. Побросав все, мы пулей вылетели во двор.
— Кому водить? — закричал Коле, протягивая нам соломинки.
Самая короткая досталась мне, сторожем выбрали Басе.
— Води! Соленое мясо, соленое мясо! — понеслось со всех сторон, и на меня посыпались щипки.
Внезапно кто-то вскочил Васе на спину, а меня, нещадно осыпая тумаками, поволокли по двору. Я кричал как резаный и отбивался. Наконец мне кое-как удалось вскочить на ноги, но в ту же минуту меня окружила гогочущая толпа ребят. В свалке я не заметил, как зацепился за гвоздь. Штаны были безнадежно разодраны. Я сжался и, как мог, заслонял руками дырищу, но ребята обступали меня все теснее и чуть не валились со смеху:
— Ха-ха-ха! Вы только посмотрите на него, хи-хи-хи!
Насилу пробившись сквозь плотное кольцо одноклассников, я сиганул было домой. Но тут как из-под земли выросла передо мной Мира и окоротила весельчаков:
— Нашли над чем потешаться! Сейчас же прекратите, недотепы!
Она сняла с себя фартук и протянула мне, чтоб я мог прикрыть оголившееся место. Руки чесались прогнать ее, но я сдержался.
Подоспела и тетя Анджа.
— Не вздумай бежать домой, — предупредила она. — Засмеют по дороге.
Тетя Анджа отвела меня к себе, достала иголку с ниткой, но Мира опередила ее:
— Дайте мне.
Озорно сверкнув глазами, тетя Анджа вышла из комнаты.
— Повернись! — скомандовала Мира, держа иглу на изготовку.
— Вот еще! — возмутился я. — Сам справлюсь.
— Самому тебе не с руки, а я мигом.
Не долго думая, Мира повернула меня и, как я ни упирался, взялась за дело. Латая штаны, она тихонько приговаривала:
— Ну что ты сердишься? Ну не злись на меня.
Я упорно молчал. Наконец мои мучения закончились, можно было отправляться на урок. Уже приоткрыв классную дверь, я замешкался. Мне было здорово не по себе.
— Не беспокойся, зашито — комар носа не подточит, — ободрила меня Мира и легонько подтолкнула.
Класс грохнул, будто в нем взорвалась мина. И вдруг осекся, потому что у тети Анджи брови сошлись на переносице и она с досадой сказала:
— Угомонитесь! Кто еще раз ухмыльнется, выйдет за дверь.
Я стал неуклюже пробираться к своей парте. Беда была в том, что я не был уверен в надежности заплаты, а потому придерживал ее ладонью.
* * *
После обеда, когда до звонка оставалось еще несколько минут, тетя Анджа, наша учительница, вышла на школьное крыльцо и помахала рукой, призывая всех собраться.
Нас словно ветром сдуло в одну кучу. Перед входом образовалась толкотня и неразбериха, было где разгуляться сторожу дяде Петре.
— Встаньте в строй! В строй, шкодники! — разорялся он, размахивая прутиком, с которым никогда не расставался.
Покуда сторож по-свойски наводил порядок, тетя Анджа, привалившись к дверному косяку, загадочно улыбалась и, когда мы утихомирились, нараспев спросила:
— А не отправиться ли нам на прогулку, как вы считаете?
— Ура-а-а! Идем гулять! — не сговариваясь, грянули мы в ответ.
Что тут началось! С трудом налаженный строй враз смешался, в воздух полетели портфели. Гвалт поднялся такой, что тетя Анджа поспешила заткнуть уши и стояла так до тех пор, покуда мы немного не поостыли.
— Прошу вас, постройтесь по одному, чтобы в селе не говорили, что мы бредем, как стадо.
Коле выскочил вперед и дал знак на построение. Отбивая шаг и глядя в затылок друг другу, мы подтянулись. Строй получился ровный, как стрела. На сей раз сторожу пришлось «поработать» с одним только Бузо. Он схватил Бузо за ухо, скрутив ухо, как затычку для бутылки, и втолкнул Бузо в строй. Тот фыркнул и, ни слова не говоря, пошел прочь.
Учительница из конца в конец обошла всю цепочку и, довольная, сказала:
— Вот теперь можно идти.
Мы вышли со школьного двора, промаршировали немного по дороге и, свернув к ручью, остановились.
— Куда дальше, тетя Анджа?
Тетя Анджа отерла платочком лоб и шею, отдышалась, словно бы выпуская из легких весь жар, скопившийся за дорогу, и сказала усталым голосом:
— Остановимся у ручья.
Мы скисли.
— Пойдемте дальше, на луг. Здесь и места-то совсем нет.
— До луга очень далеко, не дойти мне, — вздохнула тетя Анджа и примостилась на придорожном камне.
