— Об этом в книжке не говорится, — попытался оправдаться Марко.
— Знаю, что не говорится. Это каждый должен решить сам — так, как подсказывает ему совесть, ум и сердце. Постарайтесь, дорогие мои, сделать это к следующему уроку.
Звонок разрядил гнетущую тишину, но тут выяснилось, что урок закончился не для всех. Учитель по классному журналу прочитал фамилии учеников, кому надлежало задержаться в классе. Осталась вся наша команда и вся шайка Бузо.
— Что ему от нас надо? — толкнул меня в бок Васе. Я только пожал плечами.
Несколько тягостных минут, пока из класса, чуть не выворачивая себе шеи от любопытства, выходили наши одноклассники, показались вечностью. Вдруг стало душно и жарко. Готовые ко всему, мы лишь переглядывались украдкой. Наконец раздался голос учителя.
— Закрой дверь, — сказал он Мире, которая, ровно несушка на гнезде, топталась на пороге, перекладывая портфель из одной руки в другую. — Все в сборе? — спросил он, проводя по закрытым глазам большим и указательным пальцами.
Мы сидели как в воду опущенные.
— Догадываетесь, почему я вас задержал?
Молчание.
— Меня интересует, что произошло на днях у шалашей? Что вы на сей раз не поделили? Кто хочет ответить?
Все словно воды в рот набрали.
— Коле, может быть, ты объяснишь?
— Мы построили шалаши, насобирали кучу разных вещичек… Ну, и мечтали… А позавчера Бузо со своей оравой вломились туда, все переколотили и хотели присвоить себе наши шалаши. Танас, принеси корзину…
Танас вскочил, чтобы сбегать за вещественным доказательством разбоя — корзиной с битыми бутылками, но учитель преградил ему дорогу.
— Продолжай, Коле.
— Добром они уйти не пожелали, пришлось их проучить.
— Поколотить, хочешь сказать?
— Ну, да.
— Ладно. — Учитель обернулся к Бузо. — Давайте теперь вас послушаем. Так было дело?
— Врут они все! — крикнул кто-то с задней парты.
— Я не тебя спрашиваю. У Бузо своя голова на плечах.
Заикаясь, Бузо пробормотал:
— Это мы для острастки.
— Для какой еще острастки?
Бузо сопел, грыз ногти, наконец выдавил:
— А пусть в другой раз не хвастаются, какие у них распрекрасные лавки. Мы своими глазами видели, как они ходили по домам и потихоньку брали, что плохо лежит.
— Это правда?
— Нет, чем угодно могу поклясться, — возмутился Коле.
— Вранье это! — не выдержав, повскакали мы с мест.
— Тише! — одернул нас учитель. Мы прикусили языки. Учитель шагнул к Бузо:
— И ты можешь это доказать?
— Да вы у ребят спросите, любой вам подтвердит.
— Все верно! Бузо правду говорит! — загалдели бузовцы.
— Пожалуйста, не все сразу. Давайте по одному. Начнем с тебя, Марко. Ты честный мальчик и, я верю, скажешь по совести. Не надо ни под кого подлаживаться, каждый должен сам отвечать за свои поступки. Лишь тот достоин уважения, кто не кривит душой и умеет постоять за правду.
Марко потупил голову и растерянно уставился в одну точку.
— Почему ты молчишь, Марко?
Не дождавшись ответа, учитель сел на край парты и долго отчитывал нас за то, что мы попусту тратим силы на драки, вместо того чтобы жить дружно. Потом он отпустил всех, кроме Бузо и Марко.
Через раскрытое окно во двор долетали слова учителя:
— Значит, Бузо, ты во что бы то ни стало хочешь скрыть истинную причину этой некрасивой истории. Увиливаешь от ответа, ловчишь, как на уроке, когда сказку пересказывал. Подумай о своих поступках, о своем отношении к одноклассникам. Нельзя же бесконечно ссориться и враждовать, ведь вам долгие годы предстоит жить бок о бок, встречаться и работать вместе. На свете нет ничего дороже любви и согласия. Приглядитесь к тем, кто одинок, кого отовсюду гонят, загляните в их души — там холодно и тоскливо. А такое может запросто случиться с каждым, кто не научится дорожить дружбой. Перешагните же через все, что вас разделяет, что вызывает подозрение. Постарайтесь достойно прожить свой век в нашей большой семье, в которой все должны стать товарищами и братьями… — Учитель помолчал и добавил: — Надеюсь, больше мне никогда не придется об этом говорить.
Угрюмые, с низко опущенными головами вышли приятели из школы. Видать, здорово он их пронял. Теперь-то уж наверняка все образуется! Но Бузо на рысях пересек двор, смерив нас исподлобья злющим взглядом. Поди догадайся, что у него на уме.
