— Сам виноват! — огрызнулся я. — Она приходила к тебе! Просила как жениха стать её мужем до вечера. Ты сам отказал, на папочку сослался. Что ж ты удивился, когда ей помог тот, кто может взять на себя ответственность?
— Ты!..
— Замолчите оба! — громыхнул Слагхорн. — Что за несдержанность? Двадцать баллов со Слизерина за драку, а в вас, мистер Нотт, я глубоко разочарован! Устроить пожар в собственной гостиной!
Тео взвился, но под строгим взглядом декана сдержался и ушел в спальню. Слагхорн проводил его взглядом, тяжело вздохнул и повернулся ко мне. Я смахнул с лица мокрые кудри и приготовился получать свою порцию люлей.
— Вы в порядке, мистер Волхов?
— А? Э… Нормально.
Не понял. Где люли? Судя по взглядам слизеринцев, у них был тот же вопрос.
— И простите старику его любопытство, но это правда? Вы женились на Луне Лавгуд?
— Правда, сэр.
— Неужто Гретна Грин?
А там разве не ужесточили законы о регистрации браков?
— Почти, — согласился я.
— Может быть, переночуете в Больничном крыле? — продолжал Слагхорн. — Мистер Нотт вряд ли успокоится так быстро.
— Русская свадьба без драки — не свадьба, — улыбнулся я. Запекшаяся корочка на разбитой губе лопнула, по подбородку поползла влажная струйка. — Но вы правы.
С Нотта станется задушить меня во сне. Да и остальные слизеринцы… В наш со Слагхорном разговор они не вмешивались и поглядывали как-то подозрительно.
Переночую-ка я где-нибудь в другом месте. У Северуса, например. Обрадую его новоиспеченной невесткой. Невесткой же? Черт его знает, как называется жена побратима!
>
Северус сел прямо там, где стоял, забыв про чашку с кофе. Помолчал и мотнул головой, пытаясь то ли уложить новость, то ли вытряхнуть.
— Ты сделал что?
Я плюхнулся в кресло напротив, обаятельно улыбнулся и повторил:
— Женился на Луне Лавгуд и заделал ей детей.
Северус встал, прошелся по комнате, комкая в руках газету. Спина у него закаменела, выпрямилась, всяческие эмоции исчезли с лица, и в сочетании с быстрыми нервными движениями это выглядело так, как будто он проглотил лом. Я поставил локоть на мягкий подлокотник кресла и положил подбородок на ладонь, наблюдая за его метаниями. Белые пальцы сжались особенно сильно — и газета порвалась. Громкий звук вывел Северуса из транса. Он глянул на смятые листы в руках так, будто в первый раз увидел, и бросил их на стол.
— Прекрасно. Что будешь делать с новоиспеченной женой?
Что это прозвучало в его голосе?
— Сколько яда, — протянул я. — Даже не поздравишь?
Северус коротко выдохнул и вернулся в кресло.
— Ты забыл о Пожирателях или так любезно предоставил им приманку?
Я пожал плечами.
— У меня не было причины выйти из школы. Теперь есть.
Северус задумался.
— Что ж, звучит неплохо. Но сначала сделай себе новые обереги, — он бросил выразительный взгляд на мои пустые запястья.
— А, это… Нотт немного вспылил. Не волнуйся. Я всегда делаю с запасом.
Я перегнулся через подлокотник, дотянулся до лежащей на полу почтальонки и достал клатч с готовыми оберегами. Да, ноги перекинул через подлокотник специально, чтоб мантия сползла и показались обтянутые джинсами икры. Но фривольная поза осталась без внимания. Интересно почему? Присушка должна была действовать, но тут — ноль внимания. Я напутал? Все эти метания не ревность?
Когда запястья скрылись за фенечками, Северус немного расслабился и, допив кофе, перевернул чашку на блюдце.
— Традиционный сеанс предсказаний? — спросил я, подтягивая чашку к себе.
В ответ получил молчаливый кивок и задумчивый взгляд в камин. Поняв, что побратим ушел в себя, я перевернул чашку и уставился на темные узоры кофейной гущи. В комнате повисла сосредоточенная тишина. Северус терпеливо ждал, уставившись в камин, на пламя, и его пальцы выбивали тихий медленный ритм по подлокотнику кресла. В покоях учителя ЗоТИ камин был небольшим, для перемещений не предназначенным. Для экстренной связи, по всей видимости, служили картины в учебном кабинете.
Я потер виски и снова уткнулся в ароматную жижу, пытаясь высмотреть в ней хорошую судьбу. Жижа упорно говорила, что всем пиздец.
