— Не говори ерунды, — отмахнулся я. — Она защищает Регулуса от Смерти. С живыми людьми это делать проще.
— Её нужно вернуть в портрет.
— Не раньше, чем очнется Регулус.
— Погодите, — вмешалась Андромеда. — Вы хотите сказать, что выпустили Вальбургу из портрета? И она меня впустила в дом, чтобы я спасла Регулуса?
Сириус скривился так, как будто съел лимон, и этим стал безумно похож на свою матушку. Андромеда подскочила и, точно девчонка, захлопала в ладоши.
— Вал! Вал, за это я требую восстановить меня и мою семью на гобелене! Тедди Люпин должен стать вассалом Блэков! Ты слышишь, карга?! Иначе я ухожу прямо сейчас и выкручивайся, как хочешь!
В доме настала мертвая тишина. А потом одно из выжженных пятен на гобелене засветилось, копоть осыпалась, и из-под пропадающего черного пятна выглянуло имя Андромеды. Сириус икнул и неверующе протер глаза.
— Остальное — после излечения! — скрипнули стеллажи с сокровищами рода.
— Да!
От избытка чувств Андромеда схватила Сириуса под руки, покружилась по комнате, расцеловала его в обе щеки и, схватив склянку с кровью, умчалась на кухню.
Тесто она замешивала с небывалым энтузиазмом. Ни о чем не споря, добавила в продукты кровь свою и Регулуса. С таким же энтузиазмом она вместе с Сириусом несла Регулуса на кухню и устраивала его на наколдованной кушетке около поднимающейся опары. Бережно, по-матерински ласково трепала его пепельные волосы, рассматривая раннюю седину в кудрях, и тихо напевала колыбельную.
Ближе к рассвету хлеб был готов. Я разломал буханку на части, выковырял черное донышко. Одной частью обтер лицо Регулуса и положил на лоб. Вторую с бокалом вина отнес к урне его мертвого тезки, попросил отвести беду и забрать болезнь. Когда я вернулся на кухню, корочка на лбу Регулуса стремительно иссохла и рассыпалась мелким прахом. Младший Блэк вздохнул глубоко и тяжело, тонкие веки дрогнули — по щеке скатилась слеза — и медленно приоткрылись.
— М-м-м… — серые глаза скользнули мутным взглядом по Андромеде, по Сириусу. — Мам?
Огонь в печи ярко вспыхнул. На кухне посветлело, сквозь многолетнюю копоть проступила белая плитка, даже плита — и та, казалось, стала уютнее и милее. За плечом Андромеды выросла тень женщины и протянула руку.
— Реджи, — повинуясь этой руке, шепнула Андромеда и погладила пепельные кудри другим, абсолютно не своим жестом. — Ты все-таки вернулся ко мне, мой хороший…
Регулус весь подался навстречу мягкой женской ладони, прижался щекой и умиротворенно выдохнул:
— Мама…
Сириус в ужасе отшатнулся, но Вальбурга уже исчезла, а мой пациент уснул крепким здоровым сном. Я выглянул в окно. Жнец, в последние полчаса стоящий у самого порога, исчез.
Андромеда тяжело осела на стул.
— Да… Теперь я поняла, что вы имели в виду, мистер Волхов, — задумчиво сказала она, глядя на пышущие жаром ломти ржаного хлеба. — Это и в самом деле тонкая наука, которая не имеет к размахиванию волшебной палочкой никакого отношения.
* * *
Регулус выздоравливал медленно, но верно. С каждым съеденным кусочком хлеба силы накапливались. В первый день он ел размоченный в воде мякиш, находясь в полузабытьи, на следующий — смог жевать сам. Много я ему не давал, мешал с куриным бульоном, чтобы не расстроить желудок. Жнец больше не появлялся. И слава всем богам.
Сириус ходил с таким видом, как будто не мог определиться: радоваться ему или плакать. С одной стороны, брат оказался жив, с другой - я оказался вовсе не братом и отношения нужно налаживать по-новому. Вальбургу Блэк в картину вернуть не удалось (честно говоря, я и не особо старался). Хранительница от души оторвалась на членах Ордена Феникса и с хохотом гнала бегущих Уизли, Флетчера и прочих «уборщиков» до самого порога. Дом практически махал занавесками им на прощанье. Поттера и еще парочку магов она милостиво оставила на правах гостей. Поразительно, но в их число попали и Грейнджер с Роном.
— Это я попросил, — смущаясь, поведал мне Поттер.
А, ну да. Он же защиту обновил, кровь алтарю пожертвовал, теперь практически член семьи и всё такое.
Андромеда, её муж, дочь и будущий внук, как и было обещано, появились на гобелене в качестве вассального рода. Андромеда моментально схватила супруга и беременную дочь в охапку и притащила в родовое гнездо. Нимфадора и Тед стонали, но учили всё, что впихивала в их головы радостная мать.
