Я вздохнул, внезапно сильно устав от всего этого бедлама, взял перо и незаметно поманил Поттера, пока ребята разделились по факультетским кучкам и бурно обсуждали новости.
— Убирай вот это творчество, — постучал я кончиком пера по имени директора.
И после того, как Гарри послушался, размашисто вписал в конце списка свое имя.
— А названия не будет, — заговорщически подмигнул я и вернул пергамент гриффиндорцу. — Если даже и найдут, пусть гадают. Должна же быть у вас какая-то загадка.
Гарри неуверенно улыбнулся.
Кайракан, Кайракан
Алас, Алас, Алас!
Сделай отверстие в величину ладони,
Сделай дыру в величину иголки,
Я из рода умеющих делать дождь,
Я корень кедра,
Абу-Тобу зван
Онгустой Кулдурун зван.
Пуп неба будь на земле!
Пуп земли будь на небе!
Предка моего Паштыгаш я призываю,
Открой ты пуп неба!
Сделай отверстие в величину ладони!
Сделай дыру в величину иглы.
Проникни ты из-за высоких гор!
Проникни ты с потока Абакана!
Кайракан, Кайракан,
Алас, Алас, Алас!
Низкие свинцовые тучи давили, пригибали вниз. Далекие глухие раскаты грома и отсветы зарниц заставляли вздрагивать. Резкие вспышки освещали каменистую почву под ногами, заливая безжалостным светом растрескавшуюся равнину. Тяжелый воздух мгновенно высушил горло — сразу захотелось пить.
Выжженная земля, покрытая буроватой коркой, была расчерчена длинными разломами, в которые с легкостью мог бы провалиться неосторожный путник. Видимо, здесь когда-то было безумно жарко, будто безжалостное степное солнце нещадно палило землю несколько лет подряд. В редких порывах ветра плясало перекати-поле. Общая картина удручала: от горизонта до горизонта черно-фиолетовые облака, но на истосковавшуюся по влаге почву не падало ни капли; пустая равнина, и где-то вдалеке — неясные силуэты птиц. Все вокруг навевало тоску и безысходность, и чего ждать от пустоши было непонятно.
При очередном раскате, настолько сильном, что, казалось, дрогнул весь мир, Северус покачнулся. Он не помнил, как оказался в этом странном месте, не помнил, что он здесь делает… Он кого-то искал, кажется…
Внезапно все стихло. Мир будто застыл. И в этой мертвой тишине стало слышно далекое сытое карканье.
Он медленно, механически побрел туда, где виднелась стая птиц. Идти пришлось долго: вокруг ничего не менялось, словно застыв в одном единственном мгновении. И только карканье воронья раздавалось все громче.
Когда темное облако стаи распалось на отдельные силуэты, стало понятно, что держало птиц на одном месте. Труп.
Разогнав мерзких пернатых, Снейп скривился. Иссохшее тело перед ним с остатками мышц, сухожилий и пергаментной кожи принадлежало высокому человеку. Череп слепо пялился в небо пустыми глазницами. Тело пролежало здесь несколько месяцев, даже запах разложения уже совсем не ощущался. Полуистлевшие скрюченные останки представляли собой жуткое и отвратительное зрелище. Хорошо сохранились только амулеты да когда-то ярко-золотистые, а теперь потускневшие вьющиеся волосы.
Северус присмотрелся: на руках мумии виднелось множество разнообразных фенечек и браслетов, остатки светлой рубашки с вышивкой и лоскуты плаща и темных штанов. С шеи покойника свисали амулеты.
Внезапно над головой громыхнуло. Северус вздрогнул всем телом, чувствуя вибрацию собственных костей, и чуть не упал. Слепяще яркие молнии били, казалось, совсем рядом. Но это был всего лишь обман зрения, ведь свет быстрее звука. Через долгие три секунды снова раздался рокот.
При очередной вспышке глаз зацепился за металлический блеск. Он аккуратно, за цепочку, потянул амулет, застрявший в межреберье. На ладонь легла серебряная ящерка на тусклом темно-зеленом камне.
Северус попятился. Он узнал… Когда-то он знал этого человека, того, кто сейчас высохшим трупом лежал непогребенный на растрескавшейся равнине. И этот кто-то был ему очень дорог… Наглый ворон приземлился на труп, каркнул и вызывающе уставился прямо на Северуса, склонив голову набок. Мертвенно-ярко полыхнула молния, птица внезапно взмахнула крыльями и с криком кинулась на него, целясь клювом в глаза.
Он вскинул руку, закрывая лицо...
