— Да, там. Она просто прелесть.
— Так кто, ты думаешь, тебя не поймет? Мужчины?
— Я никогда не слышала об изнасилованных мужчинах, а ты? Кроме как в тюрьме. Но ведь большинство копов не сидело в тюрьме.
— Значит, ты беспокоишься о копах? О мужчинах-копах. Ты думаешь, что они тебя не поймут, правильно?
— Тебе бы следовало поработать с некоторыми из этих парней, — сказала Эйлин.
— Но ты в любом случае с ними не будешь больше работать, если уйдешь из полиции.
— Ну да, а они будут трепать по всему городу, что я испугалась.
— Это для тебя так важно? — Я хороший полицейский, — сказала Эйлин, — точнее, была им.
— Ты еще не ушла из полиции. Значит, ты все еще полицейский.
— Да, но уже не хороший.
— Тебе это кто-нибудь говорил?
— Не в лицо.
— Ты думаешь, что об этом говорят у тебя за спиной?
— А кого это волнует?
— Ну, тебя это волнует, разве нет?
— Может, они думают, что я испугалась, так вот, они ошибаются.
— Но ведь ты испугалась. Ты сама сказала мне, что испугалась.
— Я сама знаю, что испугалась.
— Так что тут такого?
— Я — полицейский.
— А ты думаешь, полицейские не боятся?
— Не до такой степени, как я.
— А как ты испугалась, Эйлин, ты можешь мне это рассказать?
Она надолго замолчала. Потом произнесла:
— Мне снятся кошмары, каждую ночь.
— Про изнасилование?
— Да. Как я отдала ему мое оружие. Он приставил мне нож к горлу, и я отдала ему свою пушку. Обе пушки. Свой тридцать восьмой и маленький запасной. Браунинг. Я ему их отдала.
— Так было на самом деле?
— Да. Но он все равно изнасиловал меня. Я думала...
— Да?
— Я не знаю, что я думала. Я решила, что... что если я... если я буду слушаться его, тогда он... он не зарежет меня... не изнасилует. Но он сделал это.
— Ударил тебя. И изнасиловал.
— Черт, оказаться такой беспомощной дурой! — сказала Эйлин. — Полицейский, называется!
— Ты помнишь, как он выглядел?
— Было темно.
— Но ты его видела, правда?
— И шел дождь. — Но как он все-таки выглядел?
— Я не помню. Он схватил меня сзади.
— Но потом, когда он...
— Я не помню.
— Ты его видела после той ночи?
— Да.
— Когда?
— На суде.
— Как его имя?
— Артур Хейнс. Энни вела это дело.
— Ты опознала его на суде?
— Да...
— Хорошо, как он выглядел?
— Когда он мне снится, у него нет лица.
— Но когда он тебя насиловал, у него было лицо.
— Да.
— И на суде у него было лицо.
— Да.
— Которое ты опознала.
— Да.
— Так как же он выглядел, Эйлин?
— Высокий — метр восемьдесят три, килограммов семьдесят пять. Каштановые волосы и голубые глаза.
— Возраст?
— Тридцать четыре.
— А сколько было лет человеку, которого ты убила?
— Что?
— Сколько лет было?..
— А он-то тут при чем? Он мне по ночам не снится.
— Ты помнишь, сколько лет ему было?
— Да.
— Тогда скажи мне.
— Тридцать с копейками.
— А как он выглядел?
— Я уже сказала тебе. Когда приходила сюда во второй раз. Мы же обо всем этом уже говорили.
— Расскажи мне еще раз.
— Светловолосый, — вздохнув, сказала Эйлин. — Сто девяносто один сантиметр, больше девяноста килограммов. Темные очки. Татуировка в виде сердечка без надписи в нем. — Какого цвета были его глаза?
— Голубые.
— Как у насильника.
— Глаза — да.
— Габариты тоже.
— Ну, Бобби был выше и тяжелее.
— Они оба были крупными мужчинами.
— Да.
— Ты сказала, что оказалась с ним одна в комнате...
— Да, с Бобби.
— Потому что потеряла свое сопровождение. Между прочим, почему ты всегда думаешь о нем как о Бобби?
— Думаю и все. Он сам так назвался. Бобби.
— Ну-ну.
— А что тут такого? В том, что я называю его Бобби?
— Нет, нет. Расскажи мне, как ты потеряла прикрытие.
— По-моему, я уже рассказывала.
— Нет, не рассказывала. Сколько их было?
— Двое. Энни и... Ну, Энни Роулс, я говорила.
— Да.
— ...и парень из Семьдесят второго участка, с Калмз-Пойнт. Майк Шеноган. Здоровый такой ирландец. Хороший полицейский.
— Как ты их потеряла?
— Берт вбил себе в голову, что мне нужна помощь. Поэтому он поехал в зону...
— Берт Клинг.
— Ага. Я встречаюсь с ним время от времени. Я сказала ему, чтобы он не приходил туда, но он все равно пришел. И... он блондин, ты знаешь. Я говорила, что он блондин? Там заварушка на улице получилась, Шеноган увидел Берта и подумал, что это тот самый парень, которого мы ищем, потому что Бобби тоже блондин и тоже здоровенный. Поэтому Шеноган попер на него — это была та еще сценка — и пока до него дошло, что Берт тоже на работе, мы с Бобби уже ушли.
