Вытянувшись цепочкой, по улице один за другим шли мужики в бараньих шапках и бекешах. Они катили перед собой доверху наполненные всяким скарбом тачки, точно надолго покидали обжитые места, забрав с собой все свои пожитки. Черенки лопат и заступов торчали из тачек, как коровьи рога. Мужики шли размеренным, неторопливым шагом, полагая, должно быть, что тише едешь, дальше будешь. Колеса скрипели, стучали, от тяжело груженных тачек гудела земля. Жены с младенцами на руках провожали мужей, ребятишки постарше семенили возле матерей, цепляясь за подолы их юбок. Бабы, провожавшие своих кормильцев, то и дело утирали стекавшие по щекам слезы. Мужики, ссутулив спину и сгибаясь под тяжестью груженых тачек, мерной поступью шагали и даже не поворачивали головы в ту сторону, где шли их жены и дети.
Село свято хранило тайну. Гость, выдававший себя за сына знаменитого Вешелени, прожил здесь несколько дней, но представители власти так ничего и не узнали о заезжем посланце Кошута. Староста, мирской старшина и члены сельской управы в данном случае не считались должностными лицами, находившимися при исполнении служебных обязанностей. Вступив в негласный сговор, селяне, начиная от самого зажиточного хозяина до последнего бедняка, образовали нечто вроде тайного сообщества. Бывало такое во все времена, когда только взаимная выручка и смекалка мужиков избавляли их от помещичьего произвола. Конечно, случались и перебранки, но они старались уладить их полюбовно. Возникали споры, тяжбы, дело нередко доходило до потасовок; но стоило мужикам узнать, что селу грозит дополнительное обложение оброком, или предстоит сверх положенного отбывать барщину, гужевую повинность, или еще невесть что, как драчливые забияки тут же опускали кулаки. Позабыв о личных обидах и распрях, они становились плечо к плечу против общего обидчика.
Так случилось и на сей раз, с той лишь разницей, что теперь их объединяла не надвигающаяся беда, а обнадеживающие посулы. Искра надежды способна взволновать, растревожить человека не в меньшей, если не в большей мере, чем страх перед стихийным бедствием. В жизни этих людей слишком мало было чего-либо обнадеживающего. Ведь надежда согревала душу крестьянина куда реже, чем обрушивались на него всяческие напасти. Лелея надежду, крестьяне делились сокровенными мыслями только между собой, в тесном кругу, да и то шепотом, опасаясь спугнуть долгожданную и непрочную удачу…
Тем не менее волостной писарь каким-то образом все пронюхал. Вряд ли кто проболтался. Скорее всего, догадался сам, уж больно заметным было волнение, охватившее жителей села. Могло статься, что слухи дошли и со стороны. Сельский староста и мирской старшина все отрицали, когда писарь завел с ними речь об именитом визитере. Даже божились, что-де видом не видели, слыхом не слыхивали. Не ведают они и про то, будто кто-то собирал для пришельца деньги.
Писарь сделал вид, будто поверил, и стал рассказывать, что по всей стране разъезжают всякие шельмецы, прожженные мошенники, морочат простакам головы и, наобещав с три короба, выманивают у легковерных людей их гроши.
Слушая волостного писаря, Бенкё и Хедеши качали головами и тоже делали вид, будто верят тому, что он говорит, но при этом лукаво усмехались.
Крестьяне вели себя точно так же. Выслушивая наставления писаря, хитро ухмылялись и только крепче верили в реальность своих ожиданий, рассудив, что раз господа из кожи лезут, чтобы доказать, будто все это вранье, значит, это сущая правда. Когда между мужиками заходила речь о том, что, дескать, день святого Георгия не за горами, а там и самая пора выгонять скот на пастбище, то кое-кто из них уже видел свою скотину пасущейся на Харангошской пустоши. Господа твердят, дескать, обман! Надувательство! Что ж, ужо поглядим, как им придется расплачиваться! Вернут, с лихвой вернут крестьянские денежки!..
К тому же новости, которые приносил усатый Мешко, были весьма обнадеживающими. Теперь уже без боязни смотрели крестьяне вслед старой ведьме Суперанихе, когда та ковыляла по улице. И если бы иной мужик не опасался, как бы она не навела на него порчу, то он, пожалуй, рискнул бы даже сказать ей: «Благодарствуем за добрые вести, досточтимая Супераниха!»
