Возле колодца Сэди показывала Марте как пользоваться портативной радиостанцией. — Вот этот красный огонек говорит о том, что рация включена, это — показатель частоты. Нажимаешь эту кнопку, когда говоришь, и отпускаешь, чтобы услышать ответ.
— Понятно.
Они заглянули в колодец, но увидели только синюю веревку, исчезающую в темноте. Марте казалось, что она улавливает отдаленное мерцание фонаря Доктора, но уверенности не было.
Она нажала кнопку на рации: — Доктор? Ты там? — она вспомнила, как обычно люди переговариваются по радио, и добавила: — Как слышишь меня? Прием.
Рация затрещала, а потом раздался бодрый голос Доктора: — Привет, Марта!
Она рассмеялась от облегчения и снова нажала кнопку: — Мы тебя больше не видим. Как там внизу?
— Темно и холодно, — донесся ответ сквозь потрескивания. — Здесь есть немного растительности, сорняков и мусора, но можешь передать Сэди, что стена шахты находится в довольно хорошем состоянии. Застрял на… — голос Доктора на мгновение пропал, а потом вернулся, — …чтобы пройти здесь. Мне понадобятся руки, чтобы раздвинуть ее.
— Я не поняла. Можешь повторить?
Потрескивание. — Тут много сорняков и… думаю, ежевики. Мне понадобятся обе руки, чтобы раздвинуть побеги. На минуту прекратите опускать меня. Мне надо выключить рацию. И…
Рация затрещало, и Марта взглянула на Анжелу. — Я слышала, — произнесла она и прекратила подавать веревку. — У него все получится, правда?
— Я надеюсь, — ответила девушка. — Но у него отлично получается попадать в неприятности.
Доктор медленно вращался в темноте, разглядывая стену шахты, попадающую под свет фонаря. На всем протяжении старой кладки тянулись корни и сорняки, а также побеги ежевики. Свет отражался от острых колючек. Осторожно он отодвинул побеги, избегая прикасаться к шипам. Внизу ежевика росла плотнее, образуя настоящий барьер.
Доктор вытянул шею и посмотрел вверх колодца. Его окружала темнота, но далеко вверху он еще мог разглядеть белый диск света размером с монету. Небо. Оно казалось таким маленьким и далеким. Но он зашел слишком далеко, чтобы отступать. Он должен продолжать.
Доктор вернулся к насущному вопросу. Он висел напротив толстого корня, растущего прямо из стены шахты, но не разрушившего ее. Доктор поерзал в своем ремне безопасности и посветил вниз. В зарослях ежевики виднелся узкий промежуток. Если не торопиться, то там можно спуститься. За ежевикой была только непроницаемая темнота, луч фонаря просто исчезал.
Он достал рацию и нажал на кнопку: — Прием…
Сквозь потрескивания донесся слабый голос Марты: — Прием. Все хорошо?
— Я нашел проход. Можете меня опускать.
— Опускаем.
Веревка зажужжала, и Доктор переместил себя так, чтобы пройти в отверстие. Несколько колючек зацепилось за его одежду, но в остальном он проскользнул без помех. Ежевика сомкнулась над головой, и Доктор погрузился в более холодную и влажную темноту.
Доктор вздрогнул. Не от холода. Он ощущения смертельной опасности, какой он не встречал на Земле. Словно пройдя сквозь ежевику, он переместился в другой мир.
Свет фонаря выхватил из темноты что-то растущее из кладки. Странный волокнистый побег возле стены был намного бледнее растительности, которую он видел до сих пор. Побеги, выглядевшие завядшими, соседствовали с молочно-белыми усиками, оплетающими кирпичи. Были здесь и живые существа: улитки, жуки и пауки. Когда свет попадал на них, то усики улиток втягивались, а жуки и пауки убегали в трещины.
Когда его рация затрещала, Доктор вздрогнул от неожиданности. Немного повозился и поднес рацию к губам: — Прием?
