Есть общие интересы рабочих всей России, и эти интересы надо выразить. И надо договориться об общих действиях и этих действий придерживаться. Основой таких действий должна стать Программа коллективных действий, где записано: повышение уровня реального содержания заработной платы, движение к стоимости рабочей силы, сокращение рабочего дня до тридцати пяти часов.
Не так–то много предприятий, рабочие которых начинают руководствоваться этой программой. Я вот вспоминаю, какие были действия коллективные по призыву, по решению Российского комитета рабочих. Проводилось такое мероприятие, как «Российские грузы — в российские порты», когда грузы уплывали из России в прибалтийские порты. Было решение провести акцию, короткую остановку производства, десять минут. Ну, десять минут — вроде как, никого невозможно наказать. А тогда и железнодорожники пообещали, что они в девять часов утра все включат гудки. Начали к ним придираться — «вы чего там делаете? Что гудите?». «Да проверяем, работает гудок». Но у всех проверка была в девять часов. Товарищ Игошин, тогда сопредседатель Российского комитета рабочих пришел к директору, сказал: «Надо включать тоже». А там еще в каждом цеху гудки были. Гудело «Красное Сормово». «Красное Сормово» загудело, тут вздрогнул Нижний Новгород. У нас, в Питере, в порту тоже включили гудки. Все подручные средства, сигналы включили, а тут телевизионщики набежали. Гудели несколько минут, а показывали по телевидению двадцать минут, как гудит и гудит. Потом журналисты прибегали, у активистов интервью брали. Товарищ Фомичев сказал, что товарищ Сталин министра транспорта расстрелял бы на месте, и было написано это в печати. То есть дальше пошло творчество тех людей, которые к этому не имели никакого отношения. Сняли министра.
Я хочу напомнить еще одно такое действие решительное, которое провел Российский комитет рабочих. Вот нам фонд Горбачева надоел, который являлся центром иностранного влияния в России. И было принято решение, поехать и на один день его закрыть. Представители Московского Совета рабочих, Смоленского Совета рабочих и Ленинградского Совета рабочих закрыли на целый день фонд Горбачева — перекрыли и опечатали входы. После этого прибыли журналисты, показывали нашего председателя дружины, рабочего, как он говорил: «Мы тут по решению Российского комитета рабочих этот центр влияния закрыли». Не пускали никого туда. Сначала сотрудники фонда пытались пробиться, потом обрадовались, что выходной день. Это огромный комплекс рядам с метро «Аэропорт» и рядом с памятником Эрнсту Тельману. Секретарь фонда упросил нас пропустить его, за это он должен был нам принести учредительные документы фонда. И мы там вычитали, что учредителями фонда являются Накасоне, Киссинджер и т. п.. Потом появились власти, а именно заместитель префекта Северного округа Москвы, заявились полковники милиции на автомобилях: «Так, ребята, давайте бумагу, на каком основании здесь стоите». Ребята говорят: «По уведомлению». «А где уведомление?» — «Сейчас напишем». Уведомление написали, они уехали. И милиционерам говорим: «Вы частная милиция или государственная?» «Мы — государственная». — «А что сюда приехали? Это частный фонд, что вы сюда приехали? Он без прав, частный, и потом он центр иностранного влияния, поезжайте домой». И они уехали все. А потом милиционер говорит: «Ну, сколько вы еще ребята будете стоять?» А мы говорим: «Будем до шестнадцати». «Давайте вот плакаты все свои, мы вам поможем». То есть я хочу сказать, что это большая сила — солидарность.
Как президент Фонда Рабочей Академии, который получает информацию о том, какие имеются конфликты в России, я констатирую: такая тенденция в последнее время, что, дескать, мы сами справимся. Вот каждый в своей тарелке хочет ковыряется, свои какието проблемы решить, а на какие–то общие действия не рассчитывает. И это, с одной стороны. А с другой стороны — тот, кто с нами конфликтует, пытается подмять все профсоюзное движение. До этого одна часть была «накрыта» «Единой Россией», я имею в виду ФНПР, теперь Справедливая Россия стала накрывать вторую часть профсоюзного движения — так называемые новые профсоюзы в разных формах. И так, чтобы никаких единых действий не было.
