Когда он вошел в дом, теща спала на диване (она спала больше кошки, подумал Малдун), и от него потребовалось лишь приложить к ее лицу небольшую, с вышивкой, подушку и несколько минут подержать, навалившись всеми своими двумястами фунтами. Она разве что подрыгала ногами.
Потом Малдун поднялся, убрал подушку, посмотрел на тещу. Он не ошибся: на лице покойницы читалась искренняя благодарность. Подушку он взбил, вернул на место и пошел звонить в похоронное бюро.
И только закончив все переговоры — пришлось изрядно поторговаться, чтобы сбить заоблачные цены похоронного бюро, — и подписав все бумаги, Малдун позвонил в страховую компанию. Вот тут его ждал сюрприз. Страховочная премия тещи составила четыреста долларов. Несомненно, крупная сумма шестьдесят лет назад, когда любящие родители позаботились о дорогой дочери, но сущий пустяк в нынешний инфляционный век. Малдун хотел отменить похороны, но владелец похоронного бюро пригрозил: а) подать в суд; б) прислать на разборку своего племянника, известного на весь Южный Бостон хулигана. В итоге, чтобы расплатиться за похороны, ему пришлось подчистую снять деньги со своего банковского счета.
И Малдун осознал, что он неправильно истолковал намек старой мисс Джилхули. Он не обиделся, не поставил под сомнение ее экстрасенсорные способности — вина лежала только на нем. А посему вновь вернулся к цифрам. Семьдесят четыре… Может, предполагалось совершение с ними неких математических действий? Если от семи отнять четыре, останется три… Три чего? Три маленьких поросенка? Три слепых мышки? Три слепых поросенка? С другой стороны, семь плюс четыре равнялось…
Он стукнул себя по лбу, кляня за дурость, потер ушибленное место: рука у каменщика Малдуна была тяжелая. Конечно же! Семь плюс четыре равнялось одиннадцати. ОДИННАДЦАТИ! Если это не прямое указание на то, что он должен сыграть в кости, то его дед родом из Варшавы (Бостон — город выходцев из Ирландии).
Малдун повторно заложил свой маленький домик, получив чуть больше восьмисот долларов, добавил к ним две сотни, вырученные за автомобиль, купленный три с половиной года назад, и с тысячей баксов, банкнотами по сто, в кармане направился в гриль-бар «У Кейзи».
— Кейзи! — полюбопытствовал он. — Где нынче играют в кости?
— В отеле «Каллахэн», — ответил Кейзи, протирая стаканы. — Как и всю неделю. В номере семьдесят четыре.
Малдун едва удержался от того, чтобы вновь не двинуть себя по голове. Ну откуда в человеке такая тупость? Задай он этот вопрос раньше, ему не пришлось бы иметь дело с этим вором из похоронного бюро, не говоря уж о том, что какие-то деньги остались бы на счету. Хотя он не мог не признать, что без тещи в маленьком доме стало просторнее.
— Благодарю, — бросил он Кейзи и выскочил из бара.
За разборным столом для игры в кости, установленным в номере 74 отеля «Каллахэн», собрались крутые парни, но Малдуна это нисколько не пугало. С тысячей долларов в кармане и удачей, улыбавшейся ему во весь рот, он чувствовал себя очень уверенно. Кивнув одному из игроков, которого знал, он повернулся к другому, похлопал по плечу.
— Есть место еще для одного?
— Ставка сто баксов минимум, — ответил мужчина, не отрывая глаз от стола. — Только наличными.
Малдун кивнул. Именно на такие условия он и рассчитывал.
— Кто последний?
— Я, — коротко ответил мужчина.
Малдун достал деньги из кармана, согнул банкноты вдоль, как принято у игроков, обернул вокруг пальца, дожидаясь своей очереди. Когда кости пододвинули к нему, Малдун положил стодолларовый банкнот на середину стола, взял кости, потряс у уха. Перестук ему понравился. На его лице появилась счастливая улыбка.
— Семь и четыре мои счастливые цифры, — объявил он. — Те самые, что нарисованы на двери этой комнаты. А теперь, если человек сможет таким макаром выкинуть одиннадцать…
— Он кончит в канаве, — ответили ему. — Не тяни время — бросай. Ты их обобьешь.
Оббить кости Малдун не успел. Собственно, побывали они у него в руках ровно десять раз. Пять раз он выкинул два очка, пять — три. Поставил рекорд, которому предстояло запомниться надолго. Предыдущий равнялся пяти неудачным попыткам. Потом игрок поднялся на лифте на крышу (играли тогда в «Копли-Сквер») и прыгнул вниз. Малдун передал кости соседу справа и молча вышел из номера.
