Коллекция детективов - страница 250

Джон не торопясь выпил еще бокал бренди и в половине двенадцатого отправился к себе в кабинет. Снял со стены мощный карабин на крупную дичь и зарядил его. Потом нашел на оружейной полке чистую тряпку и сунул ее в карман.

Выключив свет, Флисон распахнул высокие французские окна, доходящие до самого пола, и вышел на террасу. Все небо было усыпано звездами. Благодаря яркой луне было светло как днем. Дом окружала темная стена угрюмого леса.

Пора звать Кору, подумал Джон. Прежде чем позвать жену, он нагнулся за куском ржавой проволоки, которую уже несколько дней забывал убрать этот тупица Майлс. Чтобы не оставить на проволоке отпечатков пальцев, Флисон воспользовался тряпкой.

— Кора! — громко крикнул Джон Флисон. Он знал, что она его слышит, но из вредности молчит. — Кора, быстрее иди сюда! — вновь позвал он взволнованным голосом.

— Где ты, Джон? — наконец откликнулась жена.

— Я здесь, в кабинете. Только поторопись.

Флисон ждал на террасе. В темноте он не мог увидеть ее лица, но был уверен, что она что-то жует. У него даже промелькнула мысль, что за пять лет совместной жизни он ни разу не видел жену не жующей.

— Где ты, Джон? — вновь спросила Кора, выходя на террасу. — Что стряслось? В чем де…

Джон Флисон набросил супруге на шею удавку, перекрутил концы и изо всех сил потянул. Он с удовольствием почувствовал, как колючая проволока легко погружается в глубокие складки жира на ее шее.

Руки Коры взметнулись вверх. Она попыталась сорвать со своей шеи проволоку, но силы были неравны. Джон был моложе и намного сильнее. Он все туже затягивал удавку на шее супруги. Несколько секунд она, как огромный Моби Дик, топталась на месте, словно исполняла непонятный танец. В ярком свете луны ее глаза казались огромными стеклянными пуговицами, с шеи капала алая кровь.

Так и не проронив ни звука, Кора Флисон, наконец, тяжело упала на пол. Она несколько раз дернулась и затихла.

Джон взял карабин и начал палить в сторону леса. Расстреляв весь магазин, он подошел к телефону и набрал номер шерифа.

— Контора шерифа? — дрожащим от волнения голосом спросил Флисон. — Это Джон Флисон… Да, муж Коры. У нас беда. Моя жена… она… она убита. Ее задушили бежавшие из тюрьмы заключенные. Я не успел их поймать. Я стрелял в них, но в темноте… что? Да, конечно, я уверен, что это они. Я стрелял, но не знаю, попал ли в кого… Вы выезжаете? Хорошо. Жду. Только, пожалуйста, поторопитесь.

Джон осторожно положил трубку на рычажки и довольно улыбнулся. Пока все шло по плану. Он был уверен, что сумеет свалить убийство Коры на беглецов. В его плане не было слабых мест, он предусмотрел каждую мелочь.

— Мистер Флисон! Радио… — В комнату вбежал Майлс. — Мистер Вутен…

— Господи, Майлс, что случилось? Успокойтесь!

— По радио… я… — Дворецкий кое-как отдышался и объяснил: — Они убили его… мистера Вутена… бежавшие заключенные. В четверть двенадцатого передали по радио. Через пятнадцать минут после того, как он уехал от нас. Они подстерегли его в десяти милях от поместья, мистер Флисон, у развилки, мистер Флисон… Какой ужас! — воскликнул Майлс, заламывая руки.

— Да, ужас, — механически согласился Джон Флисон и мрачно посмотрел на террасу.

Кора лежала лицом вниз и прижималась к доскам толстыми губами. Джону показалось, что она со страшной улыбкой смотрит ему прямо в глаза.

Единственным украшением маленькой гостиной дешевой «меблирашки» служило деревянное распятие на стене. Все остальное — продавленный диван со вспученными пружинами, обшарпанный стол да пара колченогих стульев — вызывало справедливое чувство брезгливости и могло отпугнуть любого, за исключением разве что особо нуждающихся. Старое, потрепанное, замызганное, купленное из десятых рук…

Чистыми и новыми были только купальное полотенце и серый костюм, аккуратно сложенные на крышке сломанного телевизора. За столом напротив него сидел Хоган — мощного телосложения человек средних лет — и методично чистил пятизарядный «смит-вессон». На расстеленной перед ним газете, раскрытой на спортивной странице, аккуратным рядком стояли футляр с принадлежностями по уходу за оружием, банка оружейного масла и пять патронов. Время от времени он подносил револьвер к свету и, прищурившись, разглядывал внутреннюю поверхность ствола и камор барабана, выискивая следы грязи или ржавчины, а затем вновь возвращался к своему занятию. Это был настоящий здоровяк, судя по его виду, привыкший все делать неторопливо и обстоятельно.