Я звоню лично.
— Как вас представить? — спрашивает секретарша Оленька.
Я подчеркнуто вежливо представляюсь. Следует минутная пауза, и Оленька мило объявляет:
— Павла Сергеевича нет на месте.
На следующий день я решил поговорить более аргументированно.
Итак, требуется вообразить приемную директора солидной фирмы. Строгость вкуса безукоризненная. Аристократичная секретарша идеально гармонирует с обстановкой. Продвинутый дизайнер учел даже оттенок ее родинки, заметной во в меру смелом декольте. Что еще? Ах, да! Чудеснейший вид из окна.
Раздается трель телефонного звонка.
— Мне бы Павла Сергеевича.
— Как вас представить?
— Просто Георгий.
— Минутку.
Выдержав нужную паузу, согласно полученной раз и навсегда инструкции, Ольга отвечает:
— Павла Сергеевича нет на месте.
— Посмотрите, пожалуйста, на монитор вашего компьютера, — советует голос в трубке.
— Что, простите? — не понимает собеседница.
Зачем же туда смотреть? Что там, кроме пасьянса «косынка», можно увидеть? Ой, уже ничего. Пасьянс погас. Ольга пронзительно закричала. Потому что монитор разворотила снайперская пуля, застенчиво влетевшая в окно.
И Ольга тут же приняла самостоятельное решение ослушаться шефа и соединила с ним столь удивительного абонента…
* * *
Деньги в полном объеме пришли на указанный счет уже к вечеру. Такое явление называется SWIFT.
А я ведь и не ожидал, что Паша так быстро сдастся. Очевидно, стареет. Смерти боится. Я внимательно изучал его досье. Особенно мне запомнился эпизод: когда Паша был молодым и способным риэлтором, так получилось, что на него одновременно «наехали» две популярные в народе бандитские группировки. Вдобавок милиция из-за какой-то ерунды объявила во всероссийский розыск, да еще и коллеги по бизнесу «заказали» его. Целый букет проблем. Я знавал многих людей, которые в подобной ситуации от отчаяния кончали жизнь самоубийством. Однако Паша решил, что все это мелочи. А самая главная его проблема — это преждевременное семяизвержение.
С нее и начал. И, судя по положению на сегодняшний день, все остальные проблемы у него успешно решены.
* * *
Кроме Паши есть у нас и другие должники. Суммы там поменьше, но работать все равно надо. Или вот, к примеру, один из наших ресторанов закрыла санитарная инспекция. Происки конкурентов.
Ресторан непременно откроют. Конкурентов адекватно накажут. Но в сутках-то всего двадцать четыре часа. И вот на этом фоне мне докладывают о продолжающихся видениях нашего колдуна. Ему по-прежнему снится этот исландский ребенок. Ведет он себя в Валериных снах довольно кротко. Только вот глаза его из голубых постепенно превращаются в черные. Недобрый знак. Илье грозит чудовищная опасность. При этом сам мальчик источником опасности не является. Иначе его поведение было бы не кротким, а агрессивным. Источник опасности, к сожалению, колдуну не известен. Но совершенно очевидно, что опасность превратится в беду исключительно руками этого подростка.
Хотя если мальчика похитить и продержать где-нибудь в изоляции всего лишь месяц, то развитие человечества пойдет по иной спирали. И в этой спирали источник опасности выдаст себя, и его вполне по силам уничтожить…
Ну и как эти умозаключения воспринимать всерьез, будучи психически здоровым человеком? Ехать в Исландию, похищать мальчишку?
Илья, трезвомыслящий мужик, от такой идеи отказался. Я поддержал его. И только Надя верила провидцу. Она даже лично приходила просить меня последовать безумным советам.
Мне, конечно же, удалось запутать ее мысли, ничего не обещая. Впрочем, не это главное. Бросилось в глаза, что Наде по большому счету Илья безразличен. Нет, ей, безусловно, будет жаль, если с ним что-то случится. Но любящая женщина так за своего мужа не просит. Может, она сама до конца не верит в Валерины предсказания? Да нет. Верит. И очень искренне. Просто для Ильи она не слишком настойчива. Вот если бы опасность грозила Валере, тогда она всенепременно повела бы себя по-другому.
Согласно агентурным донесениям моих людей, она влюблена в Валеру, в этого, блин, факира, как кошка. Да я и сам без всяких донесений вижу. Один Илья слепой. Достаточно обратить внимание, какие огоньки зажигаются в ее глазах, когда она смотрит на своего возлюбленного. А когда она смотрит на мужа, огоньки не хотят зажигаться категорически.
