Она бросила стопку памятных записок на заваленный письменный стол. Если позволять себе в чересчур редких случаях долгие выходные, приходится потом два дня без перерыва разбираться с накопившимися делами. Сообщения о продвижении проектов, финансовые отчеты, технико-экономические обоснования, новые предложения — к возвращению груда бумаг выросла до полуметра. Сообщество межзвездных предпринимателей — по крайней мере, его представители, сотрудничающие с КАМБом, — явно дожидалось ее трехдневной отлучки из офиса, чтоб завалить его потоком документов.
В такие моменты она испытывала праздное желание обзавестись продвинутым клоном, который работал бы вместо нее. Впрочем, если бы кто-нибудь это заметил, ее по Закону о клонах отправили бы в тюрьму, а клон уничтожили.
В данный момент, в связи с визитом старика Пита, клон особенно пригодился бы. Вот он, явился собственной персоной, невозможно отвертеться от встречи. Ничего хорошего из этого не выйдет, но придется принять его лично.
Дверь без стука отворилась. Он изменился. Со времени их последней встречи кожа потемнела, волосы побелели, фигура, лицо высохли, сморщились. Заметны и более глубокие перемены. Джо всегда считала старика Пита образцовым примером крутого руководителя с резкими, быстрыми, решительными телодвижениями и скупыми отрывистыми речами. Теперь он держится гораздо спокойней, непривычно плавно движется.
Да, он изменился — в отличие от ее к нему отношения. При виде его в душе сразу вспыхнуло прежнее недоверие и враждебность.
Шагнув в дверь, старик замер на месте, пару секунд постоял с приоткрытым ртом, не сводя с нее глаз, прежде чем заговорить. Потом резко встряхнулся, взял себя в руки, лицо приняло знакомое, привычное выражение.
— Привет, Джо, — тихо, ласково вымолвил он, закрывая за собой створку двери. — Замечательно выглядишь.
И действительно. Благодаря набранной за время их разлуки в нужных местах паре фунтов, окончательно сформировалась зрелая женская фигура. Облегающий костюм — голубой, под цвет глаз, — очень ей шел. Прежде она была слишком худой по любым стандартам внешних миров, теперь, набрав добавочные килограммы на легком костяке, приблизилась к оптимуму. Темные волосы — естественный песочный цвет неуклонно менялся с годами, пока не стал таким же, как у покойного деда, — ровно остриженные ниже ушей и зачесанные на прямой пробор, мягко обрамляли овальное лицо. Губы между прямой линией носа и круглым подбородком казались бы полными, если бы не были раздраженно поджаты.
— И вы тоже неплохо, — сухо ответила она. — Кажется, остров идет вам на пользу. Как поживаете?
В сущности, это ее нисколько не интересовало.
— Не могу пожаловаться.
Они еще несколько минут обменивались общепринятыми замечаниями, причем Джо изо всех сил старалась проявлять максимальную любезность. Возвращение старика Пита ее раздражало. Дела в КАМБе идут нынче гладко, и все благодаря ей. В любом случае чего ему здесь надо? Она терпеть не может, когда в агентство являются старые сотрудники. Оно принадлежит ей. КАМБ, вернувшись к стилю Финчей, вновь претендует на превосходство в своей области.
Из всех старых сотрудников меньше всего хочется видеть в дверях старика Пита. Ему это наверняка известно. Она этого не скрывала, требуя его отставки, и сейчас, спустя годы, чувствовала, что источает неприязнь, несмотря на внешнее спокойствие и дружелюбие.
Старик Пит оглядел кабинет. На глаза попалась стоявшая в дальнем углу фигура, и он круто обернулся.
— Джо! Боже мой… — И тут понял, что видит голограмму. — Никогда не встречал столь реального изображения, — с очевидным облегчением признался он, подходя и разглядывая голограмму с разных сторон. — На секунду и правда подумал…
— Должен же где-то стоять портрет основателя, — проворчала она.
— Одного из основателей, ты имеешь в виду. Джо, поколебавшись, смолчала. Он прав, и не стоит его донимать булавочными уколами.
— Покойного основателя, — добавила она наконец и попробовала перевести разговор на насущную тему: — Что вас сюда привело?
Нахмурившись, старик Пит сел в кресло у письменного стола напротив нее, пристально глядя на собеседницу.
