— Это непохоже на вас, Ургит, — повторил иерарх; его лицо побледнело от гнева.
— Знаю. Но мне это нравится. Можете идти, Агахак.
Иерарх повернулся на каблуках и двинулся к двери.
— Кстати, старина, — добавил Ургит. — Я получил известие, что наш дорогой брат Гетель Туллийский недавно умер — возможно, съел что-нибудь не то. Туллы ведь такие неразборчивые, едят почти все, что плавает, летает, ползает или размножается на гнилом мясе. Жаль — Гетель был одним из немногих людей в мире, с которыми мне интересно поболтать. Теперь трон унаследовал Натель — его полоумный сынок. Я встречался с Нателем — у него мозги земляного червя, но он истинный ангараканский король. Почему бы вам не спросить у него, не захочет ли он поехать с вами в Маллорею? Правда, вам понадобится время, чтобы объяснить ему, где находится Маллорея, так как он, несомненно, считает, что земля плоская, но я уверен, что с этим вы справитесь. — Ургит махнул рукой взбешенному иерарху. — Бегите в ваш храм и созовите еще нескольких гролимов. Может, вам удастся вновь разжечь жертвенный огонь в своем святилище. Во всяком случае, надеюсь, это успокоит ваши нервы.
Агахак вышел, хлопнув дверью.
Ургит весело расхохотался, колотя кулаком по подлокотнику трона.
— Тебе не кажется, сын мой, что ты и впрямь зашел слишком далеко? — спросила госпожа Тамазина из потайной ниши, откуда она слушала разговор.
— Возможно, мама, — согласился Ургит, все еще смеясь, — но разве это не забавно?
Госпожа Тамазина шагнула из тени и ласково улыбнулась сыну.
— Конечно, забавно, — согласилась она. — Но старайся не злить Агахака. Он может быть опасным врагом.
— У меня полным-полно врагов, мама, — отозвался Ургит и машинально потянул себя за длинный заостренный нос. — Большинство людей меня ненавидит, но я научился с этим мириться. Ведь мне не предстоит переизбрание.
Суровый старый сенешаль Оскатат также шагнул из ниши.
— Что нам с тобой делать, Ургит? — мрачно осведомился он. — Чему только учил тебя Белгарион?
— Он учил меня, как быть королем, Оскатат. Возможно, я долго не протяну, но, клянусь богами, покуда жив, я собираюсь оставаться королем. Но так как меня все равно твердо намерены убить, то буду наслаждаться жизнью, пока еще дышу.
Его мать вздохнула и беспомощно развела руками.
— С ним ничего не поделаешь, Оскатат, — сказала она.
— Боюсь, что да, госпожа Тамазина, — кивнул седовласый сенешаль.
— Принцесса Прала хочет поговорить с тобой, — обратилась к сыну Тамазина.
— Я к ее услугам, — ответил Ургит. — Сейчас и всегда, если я правильно понимаю условия брачного контракта.
— Только будь полюбезней, — взмолилась Тамазина.
— Хорошо, мама.
Принцесса Прала скользнула в комнату сквозь боковую дверь. На ней был костюм для верховой езды, состоящий из черной юбки, доходящей до икр, белой атласной блузы и лакированных сапог. Каблуки стучали по мраморному полу, словно молоточки. Длинные черные волосы волнами опускались на спину; в глазах светились угрожающие огоньки. В руке она держала свиток пергамента.
— Вы поможете мне, господин Оскатат? — спросила госпожа Тамазина, протягивая руку сенешалю.
— Конечно, госпожа, — отозвался старик, заботливо поддерживая мать Ургита. Оба удалились.
— Что теперь? — настороженно обратился к невесте Ургит.
— Я потревожила ваше величество? — осведомилась Прала, не потрудившись даже присесть в реверансе.
Принцесса сильно изменилась. Она уже не была смиренной и покорной мургской дамой. Ургит чувствовал, что время, проведенное с королевой Сенедрой и графиней Лизелль, испортило ее, а нездоровое влияние волшебницы Полгары проявлялось буквально в каждом движении. Тем не менее Ургит не мог отрицать, что Прала выглядит поистине восхитительно. Ее черные глаза сверкали, пышные волосы подчеркивали белизну кожи. К своему удивлению Ургит обнаружил, что она ему, пожалуй, очень нравится.
— Вы всегда тревожите меня, дорогая, — галантным тоном ответил он.
— Бросьте! — фыркнула Прала. — Вы разговариваете совсем как ваш брат.
— Что поделаешь — семейная манера.
— Вы вставили это сюда? — осведомилась принцесса, взмахивая пергаментным свитком, словно дубинкой.
