— Мне нужно пройтись, — сказал он, виновато улыбнувшись, когда Хана протянула ему его часть.
— Мне нужно выпить, — ответил Ронин, поднимая бутылку с сакэ к губам.
— Но тебе нужно поесть, Джек… — сказала Хана.
Ронин безмолвно покачал головой Хане, предупреждая ее не мешать Джеку.
Джек ходил по заброшенной школе. Ранним вечером Нитен Ичи Рю выглядел спящим, а не мертвым. Постукивая шагами по камню, он обнаружил себя вне Бутсуден, широкие деревянные двери висели, как сломанные крылья. Он прошел внутрь в затененную обстановку.
— Кто здесь? — позвал он.
Только эхо его голоса ответило ему. А чего он ожидал?
Одинокий и крепкий, великий бронзовый Будда остался нетронутым в темной нише зала. Выше, как небесная корона, висел огромный колокол. Будда словно сиял в последних лучах уходящего солнца, и Джек захотел обратиться к нему. До того как он осознал это, он пересек комнату и опустился на колени у ног статуи.
Сложив руки вместе, он молился. За Сабуро. За Кику. За Масамото. За память о Ямато. За дружбу с Акико. И… за сестру, Джесс, в Англии.
И снова он собирался встретить возможность умереть от меча, но его мысли были только о друзьях и благополучии его оставшейся семьи. Не имело значения, какой ценой, он должен выжить. Как же он хотел сейчас напутствие сенсея Ямады. У мастера Зен всегда был ответ, пусть не всегда привычный.
Внезапно все заполнил шум, и птица в стропилах взлетела, ее крылья в панике хлопали.
Джек крутнулся на месте.
— Кто здесь?
Далекий смех.
Он повернулся в другую сторону, его глаза вглядывались в мрачный зал. Он уловил вспышку красного, отразившуюся на бронзовом Будде. От страха у него пересохло горло.
Это ведь не?..
Его чувства в тревоге обострились, Джек слышал каждый шорох и шелест в заброшенном здании. Тени словно ожили.
Объясни мне это, юный самурай! Что величественнее Бога, злее Дьявола? У бедных людей это есть, богатым это нужно, если ты съешь это, что умрешь. Скажи мне это, и я отдам это тебе.
— Откуда мне знать? — прошипел Джек, его голос растворился в пустоте зала в ответ на слова Загадочного Монаха, всплывшие в сознании. Как непреркащающийся надоедливый звук, он не мог выкинуть загадку из головы.
Поднявшись на ноги, Джек обошел бронзового Будду, его руки были вытянуты, чтобы встретить атаку.
Знай это! Что ты ищешь, потеряно. Что ты отдаешь, возвращено. С чем сражаешься, побеждено… С чем сражаешься, побеждено… С чем сражаешься, побеждено…
Завернув за угол, Джек встретился лицом к лицу с огненно-красным монстром. Страшный, с дикими усами и единственным черным глазом, он возвышался над ним. В состоянии паники, его мозги едва отметили, что монстр был просто большой куклой дарума. Шок от лицезрения этого во тьме отправил Джека прочь из замка.
Он выбросил себя из дверей на улицу, его сердце быстро колотилось в груди. Он знал, что позволил разыграться воображению, но это не делало страх менее реальным. Он был уверен, что почувствовал присутствие Загадочного Монаха, по телу пробежала дрожь.
Остановившись и хватая ртом воздух, Джек услышал крик Ханы…
Джек ворвался в сад, когда крик боли Ханы превратился в смех — такой же смех он слышал из зала Будды. Ронин сидел, скрестив ноги, у веранды сада, его подбородок лежал на рукояти поднятого им боккена. Хана лежала на полу посреди маленького леса шестов.
— Ты должна быть расслабленно и двигаться свободно, — учил ее Ронин.
— Как? Я все время падаю, — сказала Хана, потирая спину.
Ронин зыркнул на нее.
— Не перебивай! Хочешь научиться, держи рот закрытым.
Хана послушно кивнула и сжала губы.
— Напряженное тело быстрее теряет равновесие, — объяснял он. — Гибкий боец, расслабленный, как я, когда выпью, может легко увернуться, отбить и атаковать с любого угла. Чтобы научиться искусству баланса, тебе нужно найти свой центр.
Хана заметила Джека.
— Я оставила тебе немного еды, — сказал она, указывая на тарелку, наполненную рисом и рыбой. Потом она увидела беспокойство на лице Джека. — Ты в порядке? — спросила она.
— Я думал, ты в беде.
Хана снова рассмеялась.
— Так и есть! Меня же учит Ронин.
— А у меня неспособный ученик! — возмутился Ронин, глотнув сакэ и повернувшись к Джеку. — Надеюсь, ты сможешь лучше.
