— Хорошо, — сказал молодой человек. — Хоть до поезда.
Они вошли в стеклянную дверь метрополитена. Молодой человек достал проездной и пропустил девушку вперед, а затем прошел сам.
Девушка была ниже молодого человека, поэтому обычно на эскалаторе она ехала на верхней ступеньке, обнимая его за плечи. Обычно они целовались половину эскалатора, а другую половину рассматривали лицо друг друга. Она стеснялась небольшой родинки на правой щеке, и он всегда говорил, что это ее изюминка и целовал сначала родинку, а потом нос и губы.
Сейчас она встала на нижнюю ступеньку по направлению к спуску и смотрела вниз, пряча лицо в воротник пальто. Молодой человек ехал на верхней ступеньке, держась правой рукой за эскалатор, а левой — осторожно поддерживая девушку за плечо. Он внимательно рассматривал ее длинные русые волосы и отводил взгляд от людей на противоположной стороне эскалатора.
Они спустились вниз, и вышли на платформу направо. Люди бежали к поездам, отчаянно маневрируя, спотыкаясь о чужие плечи и чуть ли не врезаясь лбами. Молодой человек обхватил девушку сзади за плечи и аккуратно повел, стараясь оградить от столкновений с другими людьми.
— Пойдем, посидим на лавочке, — сказал он.
— Пойдем, — тихо сказала она.
Все лавочки были заняты людьми, и они прошли всю платформу. На последней с краю сидел мужчина. Они сели на другой край, и он обнял ее за плечи. Минуту просидели молча.
— Я тебя люблю, — наконец сказал он, смотря на ее щеку и губы.
Она молчала и смотрела на циферблат часов метрополитена. Красные цифры показывали 1:12, платформа медленно начала заполняться людьми. Пассажиры скапливались в определенных участках платформы, как шашки в начале партии. Ровно там, где должны будут открываться двери.
— Я тебя очень люблю, — снова сказал он.
— Я знаю, — очень тихо ответила она.
— Ты меня не любишь? — спросил он.
— Я не знаю, — сказала она. — Я ничего не знаю.
— Что случилось? — спросил он. — Что произошло?
— Не знаю, — сказала она. — Что-то случилось, но я не знаю, что. Наверное, нам нужно отдохнуть друг от друга.
— Отдохнуть друг от друга? — переспросил он.
Девушка ничего не ответила, отвела взгляд в сторону и начала стягивать перчатки.
А когда мы отдохнем, все снова станет хорошо? — спросил он. — Сколько времени тебе нужно? Я готов ждать сколько нужно.
— Я не знаю, — сказала она. — Я не знаю, сколько нужно.
С шумом подъехал поезд. Люди рванулись к вагонам, расталкивая друг друга. Он крепко обнял ее за плечи, и она снова заплакала.
— Не уезжай, — попросил он. — Давай еще посидим, пожалуйста.
— Хорошо, — сказала она, прижимаясь к нему.
— Давай посидим еще два поезда, — сказал молодой человек.
— Хорошо, — сказала она. — Еще два поезда.
Мужчина с противоположного края лавки встал и пошел в центр платформы занимать очередь к следующему поезду.
Молодой человек обнял девушку, с трудом сдерживая слезы и начал целовать ее лоб и вытирать ручейки слез на ее щеках. Она заплакала еще сильнее.
— Прости меня, — зашептала она. — Прости, пожалуйста.
— Все хорошо, все хорошо, — говорил он, поглаживая ее по голове. — Все образуется, не плачь, все будет хорошо, не плачь. Просто нужно время. Просто нужно время…
Она молчала, плакала и прижималась к нему еще сильнее. Ей было очень его жалко.
— Ты такой хороший, — сказала она, всхлипывая сквозь слезы. — Ты самый хороший, самый-самый хороший…
Он молчал, смотрел на нее и гладил ее волосы. Даже заплаканная, она была очень красивая. Подъехал еще один поезд.
— Езжай, — сказал он. — Только не надо жалеть меня. Все будет хорошо.
— Я тебя не жалею, — тихим голосом сказала она. — Обними меня, пожалуйста.
— Езжай, — тихо повторил он, крепко обнимая ее. — Пожалуйста, езжай. Это твой поезд.
— Нет, — сказала она. — Мой — следующий. Два поезда, мы же договорились.
— Не надо жалеть меня, — повторил он. — Я же вижу, что ты хочешь уехать.
— Не надо так говорить, — сказала она.
— Извини, — сказал он.
Они замолчали и начали смотреть друг на друга. Молодой человек очень хотел заплакать, но очень старался сдержаться. Девушка плакала и не вытирала слезы. Они растекались тоненькими струйками по щекам, огибая родинку, и сразу засыхали, оставляя за собой следы.
