— Катастрофа…
— Вы чертовски правы. Вы знаете, что мы атаковали не тот треклятый пункт? Очевидно, знаете. Милн заплатит за это, дорого заплатит.
— Уже. Адмирал наложил на себя руки.
— Ну а я не приму на себя вину за его фиаско! — Герцог так грохнул кулаком о стол, что бутылки подскочили и зазвенели. — Армия продвигается, как приказано. Я должен позаботиться, чтобы у нее было подкрепление. Надо известить наступающих из Канады. Я выжму победу из этой смрадной каши, что вы заварили. Что это за корабль там рядом?
– «Ява».
— Я беру его. Вы здесь старший по званию. Остаетесь командовать до прибытия подкрепления. И чтобы у меня все было как следует, иначе я вас разжалую, в отставку отправлю. Посмотрим, может ли флот хоть что–то сделать как полагается в этой напасти.
Детишки бежали рядом с марширующей колонной, радуясь и махая руками. Взрослые тоже вышли навстречу войскам, но в отличие от детей чувствовали себя не в своей тарелке. Вперед специально выслали верховых, чтобы те известили людей, что к чему. Синие мундиры и знамя Союза встречали удивленно поднятыми бровями, но, когда выяснялось, в чем дело, всеобщий энтузиазм только возрастал.
— Задайте им жару, ребята! — крикнул старик с крыльца придорожного дома.
— Янки и Джонни Бунтарь — ну, будь я неладен! — выдохнул встречный всадник, размахивая шляпой. — Всыпьте этим англичанским! Слыхал я, что они наделали. В аду им самое место!
Двое генералов, ехавшие во главе колонны, махали в ответ.
— Чудесный прием, — заметил Шерман. — Сознаюсь, поначалу я немного тревожился.
— А я нет. Как только люди узнают, почему вы с нами и куда мы идем, вы найдете здесь самый теплый прием. Впрочем, маршировать нам осталось недолго. Мы приближаемся к конечной станции железнодорожной компании «Мобил и Огайо» в Коринфе, — сообщил генерал Борегар. — Я телеграфировал вперед, чтобы собрали все паровозы и вагоны. В том числе платформы для артиллерии и товарные вагоны для лошадей.
— Есть ли донесения о передвижениях противника?
— В последний раз они были замечены на подступах к Хэндсборо. Теперь вам следует вникнуть в географию побережья Мексиканского залива этого штата. Билокси находится на оконечности длинного полуострова, далеко вдающегося в океан, с лагуной позади. Хэндсборо же расположено у основания полуострова со стороны суши. Если англичане намерены оттуда двинуться на север, то лучшего и желать нечего. Подальше от побережья встречаются по большей части только заболоченные сосняки и заросли сахарного тростника. Перед смертью телеграфист из Билокси успел передать сообщение. Поблизости нет никаких войск, но в Лорейне наличествует кавалерийский отряд. Он развернется перед фронтом предполагаемого пути следования врага. Людей известили, чтобы они освободили дорогу. Перед англичанами нет ни одной нашей воинской части, и это замечательно. Я хочу, чтобы они продолжали продвижение.
Шерман поразмыслил над сказанным, и губы его медленно сложились в усмешку.
— Конечно. Меньше всего на свете нам бы хотелось встретиться с ними нос к носу, чтобы биться на их условиях. Вы хотите, чтобы они продвинулись вперед, а мы могли зайти к ним с тылу. Отрезав их от Билокси и линий снабжения. Заманить их в глубь враждебной территории, а затем стереть с лица земли.
— Точно так. Наша сила во внезапности. А мы обойдем их стороной по железной дороге. У Геттисберга имеется железнодорожный узел, где пересекаются две линии. Там мы пересядем в вагоны железнодорожной компании «Галф энд Шип Айленд». Затем прямиком на юг до Галфпорта. Таким путем мы зайдем к ним с тылу и отрежем их. Если повезет, изолируем от кораблей и поставок припасов. Затянем петлю вокруг них — и уничтожим. Вот как мы поступим.
— Блестящий план, — кивнул Шерман. — Воистину блестящий.
Входя в предместья Коринфа, они услышали пронзительный паровозный гудок со стороны железнодорожного депо. Солдаты, чувствовавшие душевный подъем, разразились на ходу ликующими криками. Из конической трубы паровоза, разводившего пары, валил густой дым. Еще один локомотив стоял наготове на запасном пути, чтобы прицепиться ко второму составу, как только отойдет первый.
