— Да нет же, нет! — Зигрид возмущена. — У меня ведь есть ящик для постельных принадлежностей.
Вот это да! Еще мы узнаем, что соседи ужасно злы на Зигрид. Даже приют для бездомных животных грозится выселить ее из квартиры, но закон на ее стороне, и кошатница не сдается. Я говорю:
— Но ведь и правда животных слишком много, и, разумеется, трудно содержать квартиру в чистоте.
Зигрид отвечает, что ей самой нравится жить, как ее питомцы. Она даже переняла привычку вылизывать себя языком.
Да, тут без комментариев. Теперь я приветствую моего следующего гостя (сначала я смотрю в третью, потом в четвертую, потом в седьмую камеру), господина, которого зовут Георг и похожего на Кристофера Ли из «Дракулы». У него такие большие зубы, что я просто в шоке. Георг сообщает о своей неуемной страсти к коллекционированию. Особенно он гордится тем, что упаковок от молока, сложи их вместе, хватило бы на высокий дом. Еще он собрал столько газет, что мог бы застелить ими весь Дюссельдорф. Но кто думает, что у него в квартире бедлам, тот сильно ошибается. Порядок, прежде всего.
— Если кто-нибудь скажет мне: «Принеси-ка очистки от мандарина, который ты съел в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году, когда смотрел фильм «Дело № 25», то это для меня не проблема, — говорит он с гордостью. — То же самое со стаканчиками от йогурта. Крышек от них теперь уже нет. А раньше были. Недоглядел. Не спорю, запах, конечно, не самый приятный, когда складываешь эти стаканчики от йогурта один в один, но все это дело привычки.
Только вот с женщинами ему все никак не везет. Чаще всего они сразу же уходят, стоит им некоторое время пробыть в квартире Георга. Одна выдержала целую неделю, но потом тоже решила смотать удочки, потому что обнаружила в стенном шкафу заплесневевший кусок ветчины семьдесят какого-то лохматого года. Георг и сейчас не может понять, почему Биргит тогда убежала от него без оглядки. Но он все равно считает, что собирать — его высокое предназначение, а там уж будь что будет. Пусть так. Каждый человек — кузнец своего счастья.
Потом объявляют небольшой перерыв, мне снова пудрят лицо, а Хубси напоминает, что я должна сидеть ровнее и не сутулиться. Я торжественно обещаю исправиться и готовлюсь к встрече с господином из Мюнхена.
— А теперь мы приветствуем нашего последнего гостя. Он считает, что женщина — это кусок дерьма, и говорит, что ему нравится смотреть на них сзади, когда они не раскрывают свою варежку. Он утверждает, что женщины годятся только для стирки и уборки, и если какая-нибудь особа посмеет ему перечить, он устроит ей такую жизнь, что та пожалеет, что появилась на свет. Я заинтригована, посмотрим, сможет ли он меня переспорить. Я ведь всегда выхожу победителем из любой, самой сложной ситуации! (Так написано в сценарии, хоть я никогда так не думала.) Итак, встречаем Зеппа Цастльхубера.
Открывается дверь, и входит Зепп Цастльхубер. Меня словно парализовало. Зепп Цастльхубер скрыл свое настоящее имя.
С насмешливой ухмылкой ко мне подходит не кто иной, как Роланд Дункель. Господи, свалиться бы мне сейчас со стула и удариться головой об пол, чтобы прекратить эти съемки!
В горле у меня пересохло, а вот господин Дункель не теряется, он готов к поединку. Я испуганно смотрю на Сильвестра и Мариуса, но те улыбаются, мол, все нормально, держись!
Как ни странно, мне вдруг в какой-то момент приходит в голову, что этот мужчина чертовски привлекателен. Черные волосы в сочетании со светлыми глазами — это самое то. Да, у господина Дункеля красивые бирюзовые глаза. А еще у него хорошее телосложение. Широкие плечи, мускулатура, крепкие икры. И джинсы «Левис 501» сидят на нем превосходно. Я что, совсем свихнулась или как это понимать? Нужно сконцентрироваться на своей защите.
— Э-э, Зепп… — наконец-то произношу я.
Разумеется, Сильвестр хотел доставить мне радость, пригласив Роланда Дункеля. Спасибо. Только ему это не удалось. Я в спешном порядке просматриваю сценарий. Между тем Роланд садится и продолжает смотреть на меня. Он скоро окончательно сведет меня с ума.
— Значит, ты утверждаешь, что можешь втоптать в грязь любую женщину?
