— Просто устала, — отозвалась Элли, поборов желание закатить к потолку глаза.
— Нет, думаю, дело не в этом.
Стелла решительным шагом вошла в кабинет.
— Правда? А в чем, по-твоему, Стелла? — Элли задала этот вопрос, хотя услышать ответ у нее не было никакого желания.
— Хм! — Стелла постучала кончиком красного ногтя по крышке Эллиного стола. — Мне кажется, тут все дело в том, что у тебя щенячьи мозги.
— Щенячьи мозги? Ой-ой-ой! Это что, очень опасно?
Услышав нотку высокомерия в собственном голосе, Элли поморщилась.
— Элли, выслушай меня, будь добра. Моя бабушка Перл так это и называла: «щенячьи мозги».
Бабушка Перл была героиней почти всех странных историй Стеллы. Они звучали столь причудливо, что Элли не раз приходило в голову, уж не выдумала ли Стелла эту свою бабушку нарочно. Может быть, Стелла считала, что образ экстравагантной горянки придаст больше правдоподобия и убедительности ее вычурной диагностике.
— Это бывает, когда много думаешь о себе. И каждая мысль, каждая идея как бы ловит себя за собственный хвост.
Стелла похлопала Элли по плечу, словно желая успокоить ее.
— Расслабься, ведь ты, небось, в мыслях уже где-нибудь далеко отсюда? Просто держи себя в руках.
У Элли было такое чувство, будто с нее содрали кожу. Разве можно после прекрасного утреннего разговора с Джасти общаться с кем-то, кто встал так близко и смотрит на тебя почти в упор? Ей захотелось плакать. Но не дай бог, Стелла бросится ее утешать, то есть обовьет своими лилейными ручками, нежно погладит по головке, как это сделала бы бабушка… Этот ее запах проникает повсюду, кажется, что въедается в самые поры. Нет, уж лучше не плакать.
— Да, Стелла. Отдохнуть мне очень даже не помешает. Ты зачем пришла?
Не слишком ли грубо она намекнула, что той пора уходить?
— Да так, спросить, проверила ли ты патенты. Помнишь, я занесла тебе пару дней назад?
Если она и обиделась, то виду не подала.
— Ах да, патенты Айдлуайлда. Нет, все данные в порядке. Я как раз собиралась разослать по почтовым ящикам, но если хочешь, возьми так.
Стелла взяла пакет с бумагами, но все не уходила.
— Значит… — протянула она.
— Значит, что?
— То есть я хочу сказать… значит, они настоящие? Эти изобретения?
Элли так и подмывало ответить, что обо всем можно прочитать в докладной записке, на которую она потратила целых полдня. Но Стелла прочно уперлась обеими ступнями в пол и уходить, похоже, не собиралась.
— В общем-то, да, согласно информации патентного бюро. Джеми Айдлуайлд действительно зарегистрировал патенты на средство против болезней семян сорокапятифутовых бобовых, службу курьеров-призраков и гипнотизеров «Счастливая лошадь». Правда, я не нашла ни одного подтверждения, что эти изобретения работают.
— Думаешь, не работают?
Секунду Элли молча разглядывала свою сотрудницу. Трудно сказать, шутит Стелла или говорит серьезно.
Стелла щелкнула языком:
— Господи, Элли, я и не знала, что ты такой скептик. Ты давно живешь в Авенинге?
Элли сама себе удивилась, не сдержав раздраженного вздоха. Сначала Стелла заявляет, что она неважно выглядит, а теперь еще это!
— Что это сегодня со всеми? С утра уже второй раз мне задают этот вопрос! Я живу здесь больше семи лет. И почему-то именно сегодня все об этом спрашивают!
— Разве можно быть скептиком, прожив здесь столько лет? Мне кажется, это как-то из ряда вон.
Что правда, то правда. Живя в Авенинге, Элли давно поняла, что происходящее здесь далеко не всегда поддается логическому объяснению. Болезни успешно лечатся, людям являются разные видения. Настоящие колдовские зелья продаются в любой аптеке. Но непосредственно с ней ничего серьезного не случалось, а странные аномалии она научилась принимать за нормальные явления. Люди привыкают ко всему театрально-эффектному — хорошо это или плохо, Элли до сих пор не могла решить.
— Я не скептик, я просто устала, — улыбаясь, ответила Элли. — А кроме того, если знать ответы на все вопросы, я бы осталась без работы. Вот так вот.
Стелла пожала плечами: мол, ладно, сдаюсь.
— Кто его знает, милочка. Слушай, ты что собираешься в отпуске делать? Съездишь куда-нибудь?
