— Я знаю, что беременна всего пару недель, но… — Она замолкла, боясь произнести то, что думала. — Но для меня это уже ребенок.
Что ей делать, если Дарио не захочет становиться отцом? Меган даже не рассматривала этот вариант. Как глупо с ее стороны ожидать, что он обрадуется этой новости так же, как и она.
— Ты не хочешь его? — Она все еще надеялась на лучшее, но приготовилась и к худшему.
Дарио посмотрел в сторону моря, задумавшись. Легкий ветер развевал его волосы.
— Не мне это решать, а тебе.
Яркий луч надежды погас, столкнувшись с мрачным безразличием.
Ее рука легла на живот, а к горлу подкатили горькие слезы. Меган нервно сглотнула, прогоняя их прочь. Если она оставит ребенка, поставит ли это крест на ее отношениях с Дарио?
А если не оставит, то сможет ли когда-нибудь себя простить?
Да, решение действительно за ней. И Меган уже его приняла. Ей остается только верить, что эта беременность не разрушит то, что она с таким упорством пыталась построить с Дарио.
Смахнув одинокую слезу с лица, она посмотрела на своего жениха и через силу улыбнулась:
— Я очень хочу родить от тебя ребенка.
Дарио не выглядел расстроенным или довольным. Ее ответ просто его огорошил.
— Понятно.
Меган сжала дрожащие руки на коленях. Ей казалось, что тот шаткий мостик, который они строили всю последнюю неделю, рухнул в пропасть.
Ему не нужен этот ребенок. Это понятно по его отстраненному пустому взгляду.
— Что ты думаешь по этому поводу? Скажи мне, пожалуйста. — По ее щеке скатилась еще одна слеза.
Дарио покачал головой и вытер слезу с ее лица. От нежности его прикосновения сердце Меган еще сильнее сжалось от боли.
— Ты устала, мы поговорим об этом завтра.
Меган должна была что-то сказать, им следовало продолжить разговор, пока Дарио снова не скрылся от нее за непробиваемой стеной отрешенности! Но ей не хватило смелости, потому что он взял ее на руки и понес в спальню.
Мы снова займемся любовью. И все станет как прежде, убеждала себя Меган.
Дарио раздел ее, но зачем-то принес для нее одну из своих огромных футболок.
— Зачем мне в ней спать?
— Потому что все твои ночные сорочки слишком соблазнительны, — почти с грустью ответил он и помог ей надеть ее, затем укрыл ее одеялом. — Тебе надо отдохнуть.
— А ты еще не ложишься? — встревожилась она.
— Пока нет. Хочу закончить кое-какие дела. Я приду позже. — Его губы прижались на секунду к ее лбу.
Меган намеревалась запротестовать, но ее тело уже обмякло от усталости. Она перевернулась на бок, вдохнув знакомый запах сандала, исходивший от простыней.
Пусть так. Но Меган все еще в его постели, а когда Дарио вернется, то они снова будут дарить друг другу наслаждение и забудут о своих разногласиях.
— Не задерживайся долго, — раздалось тихое сонное бормотание.
Но в комнате уже никого не было, кроме нее.
— Она беременна? По выражению твоего лица я могу сделать вывод, что это не радостная новость, — проговорил Джаред обычным флегматичным тоном во время видеозвонка.
Дарио потер лоб, пытаясь стереть из головы картину сегодняшнего вечера, когда Меган, чуть не плача, сказала ему, что оставит этого ребенка.
Необходимость сдерживать свои эмоции целый день вымотала его, и он позвонил другу, чтобы получить совет. Хотя понимал, что никакой совет не исправит ситуацию.
— Ты прав. Это случилось в нашу первую ночь. И мы договорились, что она примет таблетку, но теперь она не помнит этого разговора.
Вердикт врача, вынесенный утром, потряс Дарио. Он не готов стать отцом. Меган тоже не хотела становиться матерью, и она вспомнит об этом, когда память к ней вернется.
В довершение ко всему последняя неделя еще больше усугубила положение дел. И в этом виноват только Дарио.
Ему не следовало поддаваться зову плоти и пускать Меган в свою постель. И соглашаться на совместные поездки по острову. Потому что проведенное вместе время никак не способствовало укреплению в его сознании причин, по которым они не могут быть парой.
Меган окончательно околдовала его. И дело не только в ее темпераментности и чувственности в любовных утехах.
Ему нравилось обсуждать с ней те улучшения, которые он вносил в жизнь острова. Она всегда внимательно его слушала и даже иногда подавала хорошие идеи. Дарио привык к тому, что она всегда рядом с ним. Благодаря ей всякая рутинная работа или занятие превращались в приключение, а жители острова и рыбаки души в ней не чаяли.
