– Значит, вы подождете? – спросила она. – Мы пока поляжем?.. – добавила она на случай, если он не понял.
– У меня нет желания укладывать тебя в постель, Изабел. Я лишь хочу полечить твои ушибы.
Аласдер поднялся. Изабел смотрела на него во все глаза. Она вовсе не имела в виду, что намерена избежать исполнения своего супружеского долга. Но Макрей, кажется, почувствовал облегчение.
Он достал из комода небольшой кувшинчик, заткнутый пробкой, вылил из него немного жидкости в чашку, добавил воды и размешал пальцем получившуюся смесь.
– Выпей это как можно быстрее, чтобы не почувствовать горечи, – сказал он, протягивая ей чашку. – Это немного облегчит боль.
– А что это?
– Маковый сок.
Она никогда о таком не слышала и посмотрела на Аласдера с недоверием.
– Не бойся. Я не причиню тебе зла, Изабел.
Она кивнула и быстро проглотила снадобье.
– Вода, должно быть, холодная. – Аласдер наполнил таз водой из стоявшего рядом кувшина. – Огонь на камбузе во время шторма не разжигали, – пояснил он.
– Ничего страшного.
Какие они оба вежливые, усмехнулась про себя Изабел. С его одежды течет вода, а он разыгрывает из себя няньку. А она лежит на постели вся в синяках и ссадинах, с обнаженной грудью...
Очень странная первая брачная ночь.
Макрей намочил тряпку в воде и, слегка отжав, приложил ее к больному боку. Изабел стиснула зубы, чтобы не застонать.
Пока он осторожно обмывал ее, она смотрела в потолок и разглядывала детали деревянной обшивки, чтобы отвлечься от болезненных ощущений, вызванных прикосновениями холодной тряпки.
– Боюсь, что это еще не самое страшное, – сказал Аласдер, словно угадав ее мысли.
Изабел кивнула. Говорить она не могла. Она была так смущена, что слова застревали у нее в горле. При этом она странным образом чувствовала себя легко, и ей даже показалось, что боль понемногу утихает.
Отложив мокрую тряпку, Аласдер взял один из пузырьков, выполненный в форме дракона, спина которого Пыла покрыта острыми шипами, а в раскрытой пасти виднелись страшные зубы. Изабел показалось, что дракон извивается и обхватывает руку Макрея. Но тот сжал пузырек и, превратив его в обычный флакон, вылил себе на ладонь немного густой желтоватой жидкости.
– А это что? – спросила Изабел. От едкого запаха трав и гнилого мяса у нее на глазах выступили слезы.
– Думаю, что тебе лучше этого не знать, – улыбнулся Макрей. – Это приготовлено по старинному рецепту человеком, знакомым с искусством китайской медицины.
Он начал втирать жидкость кругообразными движениями. Ощущение было не из приятных, но приходилось терпеть.
Закончив эту процедуру, Аласдер открыл второй пузырек, имевший уже форму кролика. Запах был еще более отвратительным.
Каждое прикосновение его пальцев было похоже на ожог. Он обводил большим пальцем вокруг груди, а потом легким успокаивающим движением как бы снимал боль.
– Тепло, – пробормотала Изабел.
– Так и должно быть, – уверил ее Аласдер. «Это твои руки теплые, – сказала она про себя, – а не лекарство».
Она открыла глаза и увидела, что Макрей закрывает пузырек.
– Я не умею плавать, – вдруг сообщила она, ощутив качку. Изабел хотела сказать ему об этом раньше, но вспомнила только сейчас.
– Многие моряки не умеют. Но мы не собираемся тонуть, так что это не имеет значения.
– Вы уверены? – Почему ее голос звучит так вяло?
– Более чем.
Она подняла руку, которая прикрывала грудь, и обхватила пальцами его подбородок. Этот жест, очевидно, удивил Аласдера. Его взгляд упал на ее грудь, но он тут же отвел глаза. Изабел вспомнила, что она лежит полуголая.
– Вы так красивы, – заявила она. Ей почему-то было необходимо сказать ему об этом немедленно. – Все Макреи такие красивые?
Он взял ее руку и снова положил на грудь.
– Я наименее красивый из всех, – с улыбкой произнес он. – Самый красивый – мой брат Джеймс.
– Нет. – Неужели у нее так онемели губы, что она ничего больше не может сказать?
–Тебя надо перебинтовать, Изабел. Но для этого тебе придется сесть. Ты меня слышишь?
Изабел кивнула. Она подумала, что в данный момент она сможет вынести что угодно. Даже брачную ночь.
Макрей начал рвать какую-то ткань на полоски и соединять их, сматывая при этом в клубок. Изабел наблюдала за его действиями, удивляясь, что мужские руки могут быть такими большими и в то же время такими проворными и умелыми.
