33. Эпилог, написавшийся закономерно. Сказка сентября
Люди, одним себя мы кормим хлебом,
Одно на всех дано нам небо,
Одна земля взрастила нас.
Люди, одни на всех у нас дороги,
Одни печали и тревоги,
Пусть будет сном и мой рассказ.
Пусть будет сном и мой рассказ…
Александр Розенбаум. «А может, не было войны…»
И снова был сентябрь.
За окном машины тянулись поля, покрытые пожухлой травой. Небо, светло-голубое в центре, окружали низкие слоистые облака. Серая дорога делила напополам однообразный пейзаж.
В автомобиле играло радио. Насколько обычна для средней полосы была картина за окном, настолько непритязателен был и музыкальный репертуар — большинство песенок было знакомо, заслушано и поневоле выучено наизусть.
Пассажир на заднем сиденье — молодой парень обычной внешности в спортивной куртке — дремал, прислонившись головой к дверце. Вдруг что-то его потревожило — сквозь сон пробивалась незнакомая стремительная мелодия, звучали слова, показавшиеся чужими и невозможными для навязшей в зубах попсы.
…Из далеких пророческих снов
Появилась она в этой раме,
Океаны веков между нами,
Да вот нет у меня парусов…
Пассажир поднял голову, прислушиваясь. Водитель одной рукой повернул баранку, а другой дотянулся до радио и щелкнул переключателем. Голос Виктора Чайки умолк. Зато несколько гнусавый тенор сообщил, что он сегодня вернется в неласковую Русь.
— Зря, — нарушил молчание пассажир.
— Чего?
— Зря переключил. Нормальная песня была.
Водитель, пожав плечами, щелкнул кнопкой и вернул прежний канал.
…может быть, в недоступном раю
Мне сейчас назначаешь свиданье
И прощаешь мое опозданье
И былую неверность мою.
— Ладно, мне все равно выходить, — сказал пассажир, глядя за окно.
Автомобиль свернул к обочине и затормозил под припев песни.
Мона Лиза дель Джоконда,
Как я звал тебя с причала,
Ты мне нежно отвечала
Легким бризом с горизонта.
Мона Лиза дель Джоконда,
Пусть моею ты не стала,
ты всегда меня спасала,
— Назад-то как? — спросил водитель, пока пассажир расплачивался. — Или насовсем сюда?
— Назад к Калиновке выйду. Там автобус.
— Местный, что ли?
— Типа того.
Машина, зажужжав мотором в полную силу, умчалась по дороге.
Молодой человек секунду постоял, будто прислушиваясь к затухающим во внутреннем слухе словам припева. Затем свернул на тропинку и зашагал среди подсохшей травы и высоченных стеблей борщевика. Здесь каждый пригорок и каждый перелесок был похож на другой. Но вот за одним из холмов, поросших папоротником, открылось маленькое сельское кладбище.
Ограду латали сами жители — и работали старательно, на совесть, хоть и обходились подручными материалами. Все разномастные дощечки и фрагменты решеток держались крепко. Два столба у входа кто-то обвил искусственными цветочными гирляндами. Центральную дорожку посыпали песком.
Молодой человек остановился у скромного деревянного креста с фотографией пожилой женщины.
— Ты прости, баба Тоня… Видишь — как смог, так сразу.
Крест рассохся от дождей, но не покосился. Видимо, поправляли соседи, приходившие навестить своих ближних. Они же, наверное, вырывали сорняки — могила, конечно, заросла, но не так, как должна была бы за несколько лет. Все же, насколько тут душевные люди…
Тем не менее, работы хватало: нужно было выполоть оставшийся бурьян, поправить низкую оградку. Уложить на место камни, обрамлявшие могилу по краю. В довершение он прокопал небольшую канавку от креста к краю дорожки, чтобы по ней стекала дождевая вода. Для этого он взял лопатку, лежащую у соседней могилы — здесь, в деревне, действовало негласное правило, по которому вот так оставленными личными вещами мог спокойно пользоваться любой желающий, только на место клади потом.
Когда он заканчивал работу, послышались людские голоса. Молодой человек покосился в ту сторону, стараясь прятать лицо. Посетители кладбища были ему незнакомы, и он успокоился.
Все же задерживаться здесь он не рискнул. В большой церковный праздник не так уж мало народу навещали могилы своих родных. А встречаться ни с кем не хотелось, да и нельзя.
Но дорогу к автобусу он выбрал такую, чтобы хоть издали глянуть на деревню. Это ведь не Москва, которую Ричард настойчиво советовал не посещать. И раз уж довелось сюда выбраться, надо пользоваться.
