Кали, вернувшийся от Лейме, сунул в руки Ноллу свой сюртук.
– Где Монтейн? – спросил он. – С чего это он тренировку пропускает? Скучно без него, старина. Привык я к этому ребенку.
– Полчаса назад вернулся, – сообщил Нолл хозяину. – Злой. У себя.
– Злой? С чего бы? – Кали вприпрыжку понесся вверх по лесенке на антресоли, где Монтейн занял одну из комнатушек, полагающихся лакеям, которых у Кали не было.
Монтейн валялся на кровати, и в руках у него, против обыкновения, не было никаких математических книжек. Он просто пялился в потолок.
– Что такой унылый? Эй! – Кали без церемоний сдвинул Монтейна к стенке, лег рядом и приподнял ему голову.
– Пусти, шею сломаешь. – Монтейн вяло высвободился, перевалился на спину и уставился в веселые ореховые глаза графа. – Ты знаешь, где я был?
– Понятия не имею, – сказал Кали и предположил: – У Вулкана? Проигрался вдребезги и продул мою стипендию на тысячу лет вперед?
Монтейн хмыкнул.
– Ну, значит, у девочек.
– Я был в гостях у твоего начальника, понял?
– У какого начальника? У… у эрст-резидента Арлана?
– Он не соизволил представиться.
– Поясни.
– Чего тут пояснять? Ты в ОТК служишь?
– Собачки в цирке служат, а я – наследник герцога!
– Какого тогда Ахи ты мне рекомендацию написал?
– Рекомендацию… Ага… Какую рекомендацию?
Монтейн с силой пнул его ногой, сталкивая с кровати. Кали свалился на пол, потянув за собой постель, и Монтейн упал на него сверху, почти всерьез собираясь его придушить.
– Такую рекомендацию! – заорал он. – Кто тут у нас к Арафской дуэли готовится – я, что ли? Это я, по вашему, должен преемника себе выбрать для ОТК? Ты какого Ахи меня выбрал? Мне что, без тебя заняться нечем?..
– Да что такого? – Кали попробовал перехватить руки Монтейна, но не преуспел. – Офицер ОТК побольше профессора математики получает, а тебе до профессора еще… Ну, при этом, правда, иной раз побегать приходится…
– А иной раз в застенке посидеть, с жизнью прощаясь!
– Э… по носу только не надо! – дернулся Кали.
– По носу, если вы заметили, ваша светлость, я специально не бью, хотя надо бы!
– Спасибо… – полузадушенно пропыхтел Кали.
– Я, сын ты малпы и осла, уже с жизнью прощался! Выведут сейчас во двор, думал, и повесят без суда и следствия…
– Обычно у нас, если что, расстреливают, – поправил Кали. – Ты мне ребро сломал.
– Не ври, ты не такой нежный, – небрежно ответил Монтейн. – Я же, болван такой, всерьез с жизнью прощался! Мне ведь сказали, что такие, как я, для ОТК опасны!
– Да чего в тебе такого? – возмутился Кали. – Обычный мальчишка, ничего толком не знающий, ничего не умеющий…
– Драться умею? – с угрозой спросил Монтейн.
– Умеешь, – согласился Кали, пытаясь из-под него выбраться.
– То-то же! Это тебе не сабелькой махать. Вы, аристократы, драться всерьез не можете, носы у вас слабые… – Монтейн оставил Кали в покое и поднялся на ноги. – Вас даже лупить неинтересно.
Кали остался лежать, проверяя на всякий случай нос лилейно-белым платочком.
– Да не бил я тебя по носу!
– А вдруг зацепил… – Кали обследовал носовой платок и спрятал его в карман. Потом закинул руки за голову и положил одну ногу на другую. Вставать он явно не собирался. – Так, давай во всем разберемся как следует. Рассказывай.
Монтейн сел на кровать и обрисовал, как его доставили к начальнику ОТК.
– Ага, – задумчиво произнес Кали. – Ну, расстрелом он тебя, понятное дело, только пугал, иначе ты бы сейчас не тут сидел, а в подвале ОТК, но что он имел в виду под словом «опасный»? Ты не выдумываешь? Такими словами начальник обычно не бросается.
– Я слишком обаятельный. Очаровательный.
– Меня очаровать не проблема, – сказал Кали. – Я могу себе позволить, я еще не герцог. И, скорее всего, никогда им не буду.
– А остальных из вашей Арафской пятерки? – вкрадчиво спросил Монтейн. Он снял с себя изрядно помятую рубашку, потом оглянулся. Кали лежал и застывшим взглядом смотрел куда-то в потолок. – Эй, ты что, заснул?
Кали сморгнул. Потом сел, и вид у него был какой-то оглушенный.
– Монтейн…
– Да?
– Я тебя правильно понял? У тебя рекомендации от всех пятерых?
– Да.
Кали снова лег на пол.
