SVCP была невероятно масштабным проектом, настоящим сердцем всей никсоновской «войны против рака». Сотням мартышек вводили частицы человеческих опухолей, чтобы узнать, заразны ли они. Тем не менее никаких особенно полезных данных получить не удалось. Ученое сообщество не слишком высоко ценило SVCP; считалось, что программа преследует скорее политические, нежели научные цели[60]. Ученые подозревали, что настоящее назначение программы – не добиться реального прогресса, а просто создать видимость. Один выдающийся исследователь отмечал: «SVCP оказалась невероятно неэффективной и, возможно, ее воздействие оказалось скорее негативным». Другие ученые цинично утверждали, что неписаный девиз программы звучал как «Проверяй все, как бы глупо это ни звучало».
Из-за недостаточного надзора подрядчики программы награждали себя многомиллионными сделками; в одной статье в New York Times писали, что менеджеры SVCP «часто прикарманивают гранты, которые сами же и выписывают». В 1974 году после острой критики со стороны Национального онкологического экспертного совета из-за конфликта интересов SVCP была реорганизована[61]. Оглядываясь на проект сейчас, можно с уверенностью сказать, что это был сизифов труд.
Официально программу закрыли лишь в 1980 году; после этого фиаско бо́льшая часть научного сообщества уверилась в том, что вирусы никак (или, по крайней мере, почти никак) не связаны с раком. А затем, буквально через несколько лет, появились новые данные, указывающие на то, что в развитии некоторых видов рака ключевую роль играют инфекционные болезни.
Вирусный гепатит (воспаление печени) описывают в медицинской литературе не одно тысячелетие. Самое заметное внешнее проявление – желтуха, заметное пожелтение глаз и кожи. Первый из открытых вирусов, гепатит A, обычно распространяется в перенаселенных городах и армейских казармах; он передается путем фекального загрязнения. Гепатит A вызывает острое, но не хроническое заболевание. Другие формы инфекционного гепатита, вызывающие хроническое поражение печени, передаются через телесные жидкости, например через кровь или половым путем.
В начале XX в. активное применение шприцов привело к неожиданному и неприятному результату: распространению вирусного гепатита. Шприцы и иглы были дороги, так что часто использовались повторно, зачастую – без нормальной стерилизации. В 1885 году после массовой вакцинации портовых работников Бремена среди них вспыхнула эпидемия желтухи; то же самое произошло и после вакцинации пациентов сумасшедшего дома в другом немецком городе, Мерциге – там желтуха началась у 25 % вакцинированных. Переливание крови – во время Второй мировой войны распространение этой процедуры резко выросло – тоже является фактором риска для заражения вирусным гепатитом. В 1947 году было дано формальное описание болезни «гепатит B», но сам вирус еще не был найден. А затем на сцене появился доктор Барри Блюмберг, который в 1976 году был удостоен Нобелевской премии.
Блюмберг, американский врач и генетик, занимался в основном исследованием разнообразия популяций, а не болезнями печени или вирусами. Изучая разнообразные белки в человеческой крови, он обнаружил, что переливание крови может вызывать формирование новых белков. В 1961 году Блюмберг открыл новый белок, который назвал «австралийским антигеном» – он был обнаружен в сыворотке крови мужчины из аборигенного населения Австралии[62]. Следы этого «австралийского антигена» в конце концов привели Блюмберга к эпохальному открытию вируса гепатита B, одного из самых маленьких ДНК-вирусов, поражающих человека. Вирус гепатита B, эндемичный в Азии, нередко передается от матери к ребенку; у многих детей, не имеющих симптомов, развивается хроническая инфекция, которая значительно повышает вероятность развития рака печени.
В 1981 году исследования показали, что хронический гепатит B повышает риск рака печени в 200 раз[63]. К 2008 году рак печени стал пятым по распространенности раком у мужчин и седьмым – у женщин по всему миру. Примерно 50 % всех случаев и смертей приходится на Китай
