- Вам, но не Мориа?
- Они знали друг друга уже давно. Полагаю, она не хотела его обижать.
- Дарк и Креспи должны были сразу понять, что это изобретение не для «Корониды».
- Логично, мадемуазель.
- Тогда зачем знакомить Венсана Мориа с вами?
- Думаю, это был предлог. Может быть, Дарк хотел переманить Мориа в «Корониду». Как он это сделал с Креспи.
- Но на этот раз не удалось?
- Я смутно помню все это. Помню только, что тогда в Риме мы великолепно отдыхали. Собственно, для этого и собрались. Хорошо работает тот, кто умеет хорошо отдыхать. Вы так не думаете?
- Во время нашей первой встречи, месье Лепек, вы довольно язвительно высказывались по поводу Феликса Дарка.
- Да, и что?
- Почему?
- Я полагаю, Поль рано или поздно пришел бы ко мне говорить о своем сыне. Я считал, что его сын - такой же захребетник, как и всё его поколение. Так-то вот. Вы ведь заметили, что я не из тех, к кому не подступишься.
- Мне показалось, что Дарк не очень-то посвящал вас в свою частную жизнь.
- Много на эту тему мы не распространялись, однако, случалось, обменивались парой слов. Как это бывает у цивилизованных людей.
- Когда вы в последний раз видели Феликса Дарка?
- Я вообще нечасто встречался с этим парнем.
- И все же подумайте.
- На новоселье у Дарка, кажется. Целая вечность прошла. Но что это вы так зациклились на Феликсе?
- Дело в том, что он мертв.
- Ну вот! Вы тут ломаете себе голову, а какой-то псих методично приканчивает всех, кто приближался к Полю Дарку!
- А кто вам сказал, что Феликс Дарк был убит?
- Нетрудно догадаться, учитывая его возраст. Если я умею считать, то их уже четверо: Мориа, Креспи, Дарк-старший и Дарк-младший. Сколько нужно трупов, чтобы признать существование серийного убийцы? И чего еще вы ждете? Чтобы он истребил наших жен и сотрудников? А потом и наших клиентов?
- Я никогда не говорил вам, что Мориа мертв.
- А я смею предполагать. Вы ведь сообщаете мне о парне, с которым я сталкивался бог знает когда, не просто ради удовольствия поболтать? Разумеется, нет. Этот парень тоже мертв. Убит каким-то психом. И я вам повторяю, что не имею к этому ни малейшего отношения. Разве что псих решит поиздеваться над вами и прикончит меня тоже.
Федерико Андрованди вывел «ягуар» со стоянки и поехал на набережную Орфевр. Ему нравилось сидеть за рулем этой машины, нравилось ощущать свое тело на рыжеватой коже сиденья. Но больше всего ему нравилось, чтобы сзади сидел Марко и в салоне звучала классическая музыка. Как бы ему хотелось ехать вот так ночью до самой Италии, в машине только Марко и он, они то молчат, и это молчание никого не смущает, то смеются. Обычная дорога домой.
Сегодня утром Федерико ездил мыть машину. Ему не хотелось, чтобы Жюстен мог хоть в чем-то его упрекнуть. Начальник службы безопасности «Корониды» ехал встречать своих шефов после их задержания. Он пунктуален, машина в безупречном состоянии, они могут на него положиться.
Что до обстановки на дорогах, то она была хреновой, и, разумеется, шел дождь. Федерико вспомнил, как он жил в квартале Трастевере, в одной обшарпанной, но просторной квартире с ватагой приятелей, как они с Марко бродили по улицам. Это было как раз после того, как Марко и Карла поженились и переехали в квартал побогаче. Дед Марчелло сам выбрал и купил им двухэтажную квартиру в Париоли; он хотел, чтобы Карла и ее муж жили как можно лучше. Но Федерико догадывался, что Марк предпочел бы Трастевере: там теплее, грязнее, там жизнь бьет ключом.
Федерико припарковал было машину во втором ряду, но пришлось оттуда убраться, потому что какой-то легавый стал делать ему знаки; он трижды объехал весь квартал, прежде чем увидел Марко и Жюстена, спускающихся по большой лестнице здания уголовной полиции в зимнюю, слишком раннюю в этом году грязь. Холод, дождь, кутузка. Господи, и это в лучшие годы жизни!
Оба сели сзади, и Федерико плавно тронулся с места. Поздоровался с ним, разумеется, только Марко, и только он улыбался, несмотря на усталость. Можно было подумать, что он возвращается с праздника, где было страшно, но все равно классно. Жюстен - тот другое дело. Федерико улучил момент и обернулся, чтобы получше его рассмотреть. Бледный - краше в гроб кладут - и постарел на несколько лет. Восторженный путешественник превратился в старого наркомана, подумал Федерико. Никакого привыкания - скажет тоже! Да он нуждается в своей дозе точно так же, как наркоман из Трастевере нуждался в том, чтобы ширнуться.
