- Мне не хотелось, чтобы Жюстен Лепек знал, что я все еще вижусь с Полем. Он бы начал упрекать его. У Лепека дурной характер, я всегда его терпеть не могла. И ушла из этого заведения отчасти из-за тамошней атмосферы.
- Отчасти?
- Ну, еще потому, что решила перейти в Комиссариат по атомной энергии в Сакле, где мне предложили руководить отделом протеинов.
- Мне это ничего не объясняет.
- Я хотела вернуться в чистую науку. Бежать от меркантилизма частных лабораторий. Нас вынуждали сворачивать очень интересные направления, если они не были рентабельны в среднесрочной перспективе. В один прекрасный момент я почувствовала, что продала этим людям душу.
- Каким людям?
- Лепеку и Ферензи.
- Так Лепеку или Ферензи?
- Им обоим.
- Вы уверены?
- Мне непонятен ваш вопрос.
Мутный взгляд - наверняка приняла транквилизатор, отметила Левин.
Патрисия Креспи опять уткнулась в свою дамскую работу. Движения ее были точны, но чрезвычайно медленны. Кстати, о работе. Почему она дома, а не там, на службе?
- Мне сказали, что у вас была связь с Марко Ферензи.
- Кто вам сказал?
- Не важно. Это правда?
- Да. И это не самое лучшее, что я в своей жизни сделала. Марко - тип столь же соблазнительный, сколь гадкий. Ай! Укололась.
Она несколько секунд смотрела на свой указательный палец, на котором выступила капелька крови, пососала его. Стараясь не испачкать вышивку, положила работу на диван. Встала, пошла в маленькую заставленную кухоньку американского типа, взяла из шкафчика пластырь, приклеила к пальцу и медленно, будто на ходулях, вернулась на место. Усевшись, она тотчас опять взяла в руки алфавит, хотя перевязанный палец причинял ей некоторое неудобство.
Левин продолжала:
- Почему вы считаете Ферензи гадким?
- Он почувствовал, что мне в «Корониде» неуютно, и не нашел ничего лучше, как еще больше усложнить мне жизнь.
«У тебя всегда есть возможность отказаться, как и у меня», - подумала Левин.
- Вернемся к Лепеку. Расскажите, что он за человек.
- Он - это он, в этом весь Лепек. Другие для него - дело десятое. О таком человеке, как Лепек, говорят, что он родился с серебряной ложкой во рту. Единственное, что его заботит, - это получить свое.
- А именно?
- Свою сауну, свои обеды для избранных, свой гольф, свои групповушки.
- Даже так?
- Это мне рассказывал Марко. Не знаю, как сейчас, но несколько лет назад они с Дани посещали клубы, где занимаются групповым сексом.
- А Ферензи?
- Нет. Марко это не интересовало.
Патрисия Креспи по-прежнему сидела, уткнувшись в кроликов и цветочки, когда Левин вдруг сменила диспозицию и выстрелила в другую мишень:
- Почему вы занялись вышиванием?
- Что, простите?
Печаль в глазах Креспи мгновенно сменилась замешательством.
- Так… я…
- Ну что дает вам вышивка?
- Успокоение… пожалуй, я думаю.
- Ваш алфавит уже больше чем наполовину готов. Это ведь не смерть Поля Дарка побудила вас…
- Скорее, мой развод.
- Вы развелись из-за Марко Ферензи?
- Нет… я бы так не сказала. Он или кто-то другой, нет…
Патрисия Креспи отложила работу и застыла неподвижно, вперив глаза в пустоту. Левин вспомнила о том отупении, в котором пребывал Феликс, об успокоительных средствах, обо всех этих веществах, фигурирующих в деле Кобры и приводящих людей в какое-то странное состояние. Она сказала, отчетливо произнося каждое слово:
- Я думала, мне придется ждать под дверью, мадам Креспи. Вы больше не работаете в Комиссариате по атомной энергии?
- Нет.
- Почему?
- Я ушла по болезни.
- Вы больны?
- Да, небольшая депрессия. Из-за этих лекарств я еще слишком слаба, чтобы идти работать. Сейчас, правда, уже начинаю чувствовать себя лучше.
- Как вы думаете, кто мог отравить Поля Дарка?
- Лепек, Ферензи, Федерико, какой-нибудь служащий лаборатории. Тот, кто имеет доступ к стрихнину.
- Вы полагаете, у них есть мотивы?
- Не имею ни малейшего представления. Поль никогда не говорил мне ничего плохого ни о ком из сотрудников «Корониды».
- А что вы думаете о Феликсе?
- Тихий милый человек, только очень уж не уверен в себе. Развод его родителей плохо отразился на нем.
- Какие у него были отношения с отцом?
- По-моему, хорошие. Поль всегда говорил о сыне с нежностью. Он был счастлив, что сын нашел себе симпатичную подружку.
