Брюс приближался. Дани слышала тяжелое дыхание Левин.
- Не трогай его, прошу тебя, - проговорила Мартина.
В этих словах, в этом голосе была бездна любви, и Дани поняла, что эта женщина попытается сделать невозможное ради Александра Брюса. Ну что ж, это ее выбор, и хоть она и полицейский, у нее нет ни малейших шансов.
В воздухе мелькнул кулак Левин. Темно в глазах. Крик. Ярость. Дани почувствовала, что у нее разбит нос. Она выстрелила. В самую середину. Оттолкнула от себя Левин. Та стукнулась головой о ветровое стекло. Ругань. Дани еще раз выстрелила через стекло, в Брюса. Тот уже лежал на земле, успев выхватить пистолет. Он беспрерывно стрелял. Боль.
Людские голоса, крики. Или это Брюс кричит, один? Непонятно. Боль нарастает. Волной. Все совсем не так… как она… себе… однажды представляла.
«Мое тело - кусок дерева. Я не чувствую ни рук, ни ног. Я прикована к сиденью - вот и все… что я чувствую. Все, что осталось от меня, причиняет мне боль… нестерпимую. Силы покидают меня, одежда… намокла от крови, как губка, пропитана кровью. Кровь в горле и в носу, кровь сейчас затопит меня…»
Дани слышала голоса, но они были искажены. Видела лицо, склонившееся над ней. Это тот кретин в униформе, он целится в нее. У нее теперь ни рук, ни ног… неужели он… целится в змею?
- Мартина! Мартина!
Майор совсем близко. Кричит.
- Умоляю тебя! Мартина! Мартина! Держись!
- Майор, - сказал парень в униформе. - Она…
- Да беги же за врачом, господи!
В голосе майора рыдания. Плачет он громко, с хрипами - вот так и она оплакивала Венсана. Майор страдает из-за женщины-полицейского. Она мертва, конечно мертва. Жаль. Теперь пусть тащат меня… куда хотят.
Дани Лепек увидела себя в римском саду. Это был тот великолепный пикник, на который собралась вся верхушка «Корониды». А еще их жены, мужья, дети, друзья. Ба! А вот и Жюльен Креспи. Этим плешивым тоже надо было бы заняться. Скучный какой-то тип, невыразительный, поэтому-то она и забыла о нем.
Ну так вот… На том великолепном пикнике была Дани. И Карла. Женщины, не занятые ни работой, ни детьми. Занятые исключительно пикниками. Было игристое вино… гусиная печенка… икра… итальянское мороженое. Все смеялись. Был там и Венсан Мориа. Он не знал, что скоро умрет. У него отнимут его открытие, то, которое он сделал для своего друга, умершего еще ребенком. И которое испробовал на своем брате… чтобы спасти его. Венсан, Венсан. А все эти люди смеялись, ели, пили…
Мы познакомились с тобой, Венсан, на том пикнике. На том римском уик-энде ты встретил любовь и смерть, всё вместе… Это ко мне ты спешил, когда твоя машина взорвалась на скоростном шоссе. Все было подстроено… Я прождала тебя всю ночь в Оре, в пустом доме твоих родителей. А наутро я умерла… У меня внутри все умерло… О, Венсан!
Позже я вернулась в Рим. Гуляла по красивым, залитым солнцем улицам и вспоминала о тебе. Пошла в тот сад, где у нас был пикник. Села на скамейку и стала ждать. Казалось, бог врачевания… пристально смотрит на меня своими каменными глазами… Тогда я тоже принялась смотреть на него и его кадуцей, и мне представилось, что змея, обвившая посох, нашептывает мне, что я должна убить тех, кто убил Венсана Мориа. Вот так я сделалась коброй.
Я так и останусь коброй. Я жду, свернувшись под цветком агавы. Терпение - мое достоинство. Моя кома - это долгое ожидание, мой яд - ненависть. Я могу его впрыснуть или плюнуть им и сжечь вам глаза. Viva… el… cobra…
