Японские дела, в которых участвовал князь Д. Максутов, получили ожидаемое продолжение. В 1858 г. в Японии было открыто русское консульство, которое возглавил хлебнувший лиха в военное время И.А. Гошкевич, ставший уже надворным советником. Морским представителем в Хакодате был назначен лейтенант Павел Николаевич Назимов, родной брат Николая Назимова, приведшего впервые «Оливуцу» в японские воды. В тот год П. Назимов был самым дале-
ко посылаемым офицером флота. Но Д. Максутов предчувствовал, что его зашлют много дальше П. Назимова.
Навигация следующего 1858 года для князя была короткой. Д. Максутов провел в плавании под парами по Финскому заливу целых шесть дней плюс в два раза больше на якоре. Командир привел корабль на зимнюю стоянку 20 октября. А уже в ноябре князь испросил отпуск на 28 дней. Возможно, он серьезно подумал о браке и о переводе с корабля. Если первое предложение офицер делает сам, то второе делают ему. За время войны вырос не только сам князь, но и его покровители. Князю предложили береговую должность, но весьма необычную. Князю предстояло стать помощником Главного правителя российских колоний в Америке и отправиться в Ново-Архангельск.
Для Памятного листка в 1858 г. нашлись достойные события:
нояб. 16. Познакомился с Аделаидой Ивановной Бугиман.
дек. 12. Назначен помощником главного правителя Р.А.колоний.
дек. 20. Сделал предложение А. И. Бугиман.
дек. 22. Получил согласие Аделаиды Ивановны.
Брак и перевод с флота — не просто совпавшие в пространстве и во времени события. Назначение в колонии требовало некоторой основательности. Ведь убыть предстояло на пятилетний срок. Высочайший приказ по флоту № 231 о назначении капитан-лейтенанта Д. Максутова помощником Главного правителя Российско-Американских колоний состоялся 19 января 1859 г. Декабрьская дата, которую записал князь в Памятном листке, относится к окончательному решению директоров РАК.
Начнем с главного — с назначения. Дела семейные чуть ниже. Дмитрия Петровича пригласили в весьма уважаемую компанию, с которой он соприкасался только по касательной. Он видел фактории РАК в портах Аяне и Петропавловске, а также в Николаевском посту. Ничего интересного — склады, меха, торговая суета. Знал он и некоторых офицеров, служивших в компании. Прежде всего Ф. Врангеля и В. Завойко. И пример хороший, и проторенный ими путь весьма перспективен. Теперь князю предстояло прибыть не в захолустную факторию, а в весьма престижное здание на Мойке, 72 и самому разобраться в хитросплетениях Главной конторы Российско-Американской компании. Слово контора восходит к латинскому запутанный. Князь мог еще как-то разобраться в ее писаных правилах, но в правилах неписаных, но не менее строгих разобраться было шансов мало. Даже если были доброжелательные подсказчики.
Ко времени поступления Д. Максутова в РАК история компании насчитывала уже почти 60 лет, но не была систематизирована. Первый масштабный исторический труд, посвященный деятельности русских в Северной Америке, появился только в 1863 г. стараниями офицера «Паллады» П. Тихменева. Дмитрию Петровичу могли бы дать ознакомиться с записками К. Хлебникова и И. Вениаминова, а также с появившимися в печати мемуарами морских офицеров, побывавших в Америке. Вот только художественной литературы о Русской Америке не было. Поэтому трудно восстановить, какие события из русско-американской эпопеи запали в память князя, а какие прошли мимо его внимания.
Само здание Главного правления РАК у Синего моста сохранилось до сегодняшнего дня. После уступки колоний, проведя ликвидационное собрание акционеров, компания уступила свою штаб-квартиру действительному тайному советнику Г. Митусову, позднее в здании размещалось Общество для заклада движимого имущества. В советские времена там был ломбард. Кабинет директора этого заведения оставался чем-то похожим на каюту большого корабля. Внутренние интерьеры еще в начале 90-х гг. прошлого века имели лепнину с жезлами Меркурия, старинные печи и зеркала. Можно было еще догадаться, где была квартира К. Рылеева, а где редакция газеты, а где зал собраний акционеров. Все это ныне выхолощено евроремонтом. Сейчас в здании размещается фирма, которая совсем не понимает, каким историческим зданием владеет. У автора нет желания делать ей рекламу.
