– Я сделала заклинание на снадобье, а не на Робби. Мне казалось, что оно не подействует, не хотелось оказаться в глупом положении, – пояснила я.
– А ты и вправду верила, что оно подействует? – спросила Бри.
Ее черные глаза не отрываясь смотрели вперед, на дорогу, мощные лучи фар пронзали ночную тьму.
– Я… я только надеялась. Понимаешь, я была уверена, что никто другой не сможет ему помочь. В понедельник у него была ужасная кожа, а теперь он выглядит потрясающе. Просто не знаю, что и думать.
– Ты считаешь себя кровной ведьмой?
Мне показалось, что я подвергаюсь допросу, и я засмеялась, чтобы хоть немного разрядить напряженность.
– О, да. Так оно и есть. Я – кровная ведьма. Ты не видела на днях Шона и Мэри-Грейс? Они только что купили новую магическую фигуру и повесили ее в гостиной над каминной полкой.
Бри промолчала. Я ощущала потоки напряжения и злобы, исходившие от нее, но не могла понять причины этого.
– Бри, о чем ты думаешь?
– Не знаю, что и думать, – ответила она, и я увидела, как побелели костяшки ее пальцев на обитом кожей руле.
К моему удивлению, она съехала на широкую обочину дороги Уиллер-роуд, заглушила мотор и всем телом повернулась ко мне.
– Меня беспокоит, какой двуличной ты стала.
Я уставилась на нее.
– Ты сказала, что тебе не нравится Кэл, что ты оставляешь его мне. Но вы постоянно разговариваете, шушукаетесь между собой и смотрите друг на друга так, будто вокруг вас никого нет.
Я открыла рог, чтобы ответить, но она продолжала говорить.
– На меня он так никогда не смотрит. – В голосе ее звучала боль. – Я перестала понимать тебя. Ты не посещаешь круг, а за нашими спинами делаешь заклинания! Думаешь, ты лучше нас? Думаешь, ты какая-то особенная?
От удивления я потеряла дар речи.
– Но вот сегодня я еду на круг. И ты прекрасно знаешь, почему я не приходила: тебе известно, какие фанатики мои родители. Это заклинание просто эксперимент, игра. Я понятия не имела, во что это выльется.
– И ты решила поставить опыт на Робби? – спросила Бри.
– Да, решила! И что тут плохого? – почти кричала я. – Я сделала так, что он выглядит в миллион раз лучше прежнего. И что это за преступление? Разве это плохо?
Мы сидели молча. От Бри исходили потоки злобы.
– Согласна, – через какое-то время сказала я, – даже если для Робби все обернулось хорошо, я не должна была ставить на нем опыт. Кэл сказал, что это не разрешается, и я понимаю почему. Это была ошибка, глупость. Но… но я просто… хотела знать.
– Что знать? – словно выплюнула она.
– Какая я, есть ли у меня особый дар.
Она молча смотрела в окно.
– Я хочу сказать, что вижу ауру людей. Ради бога, Бри! Я помогла Робби! Разве тебе не кажется, что это очень важно?
Она покачала головой, стиснув зубы.
– Ты сумасшедшая, – пробормотала она.
Эта была совсем не та Бри, которую я знала.
– Что с тобой, Бри? – спросила я, стараясь сдержать слезы злости. – За что ты злишься на меня?
Она коротко пожала плечами.
– Мне кажется, ты не откровенна со мной, – ответила она, снова отвернувшись к окну. – Похоже, что я никогда тебя не знала.
Я не могла сообразить, что ей ответить.
– Бри, я же тебе говорила. Думаю, ты и Кэл были бы прекрасной парой. Я не флиртовала с ним. И никогда не вызывала его на это. Не садилась рядом.
– Ты – нет. А вот он постоянно так делает. Но почему?
– Потому что хочет, чтобы я стала ведьмой.
– Но почему? Почему его совсем не заботит, станем ли ведьмами я или Робби? Почему он играет с тобой в игры-загадки, несет тебя в бассейн, говорит, что у тебя есть дар, способности? Почему ты делаешь заклинания? Ты официально даже не ученик и уж тем более не ведьма.
– Не знаю, – в смятении ответила я. – Во мне вроде как что-то просыпается. А что, я не знаю. И хочу узнать, что это такое… кто я на самом деле.
Бри помолчала некоторое время. Я начала различать во тьме тихие звуки: слабое тиканье моих часов, дыхание Бри, потрескивание остывающего автомобиля. На меня и на весь автомобиль словно накатилась темная волна, и я инстинктивно сжала себя руками. И тут как гром среди ясного неба.
– Я не хочу, чтобы ты сегодня ехала туда, – сказала Бри.
