Ворс покалывал задницу.
21.
Самую знаменитую монографию о Синане написал Абдулла Курбан. Книга вышла тридцать лет назад и принесла мировую славу скромному преподавателю Стамбульского университета. Монографию перевели на европейские языки, и Курбан стал разъезжать с лекциями.
Секрет курбанова Синана прост и оригинален.
Впервые исламское зодчество трактовалось в жанре художественного эссе. Архитектурные термины Курбан обращал в метафоры мироздания, про религию говорил с точки зрения сопромата, о прошлых веках империи сообщал в стиле газетной передовицы.
То есть делал то, что в исламе не слишком приветствуется – смешивал. За что на родине его обожали и ненавидели.
Одну из книг Курбана, изданных в Стамбуле на английском, я прочитал еще в Москве.
Скольких трудов мне это стоило – отдельная история.
Блуждая по московским магазинам, я обнаружил, что книг по искусству ислама в городе нет. Лохматые альбомы по миниатюре с мутными иллюстрациями – да старенькие путеводители по городам Советской Средней Азии: вот и все, что мне предлагали.
Тогда я решил дать объявление в газету. Спустя неделю мне, действительно, позвонили. «Нужной вам книги у меня нет» – просипел мужской голос. «Зато есть брошюра «Восточный ковер и как его соткать в домашних условиях» – он отдышался и победоносно продолжил. – Издание Глуховской мануфактуры, 1904 год, с иллюстрациями. То, что вам надо».
Я извинился и хотел отказать, но тут в трубке затрещало и связь оборвалась.
Книга Курбана, конечно, имелась в интернете. Лучшую цену назначил небольшой австралийский магазин. И я списался с его хозяином. Он спрашивал о погоде в Москве и предлагал перевести деньги со счета.
Возиться ради одного платежа мне, само собой, не хотелось. Тогда абориген предложил другой вариант – наличными почтой. И я, повинуясь австралийскому гипнозу, бросил конверт с купюрами в ящик на Мясницком почтамте.
Несколько дней я вздыхал о пропавшей сотне, а через неделю забыл о посылке.
Мне предстояла командировка в Лондон.
22.
В Лондоне я оказался на светской тусовке. Людей искусства собирали на Стрэнде по случаю частного юбилея. Я нацепил черный костюм и галстук и, слоняясь в толпе с бокалом, разглядывал народ.
Джентльмены одевались неброско – мешковатые пиджаки, вельветовые штаны и туфли из нубука. Что касается дам, те носили свитера, а если платья, то каких-то совсем забубенных фасонов.
Мне мало кто был известен в этом собрании. Одна дама всучила мне пустой бокал и я понял, что меня с моим галстуком держат за официанта.
Тут-то меня и отыскала хозяйка приема. Она знала о моих турецких делах и взяла под руку. Меня подвели к старику с клюкой.
Он был похож на седовласый гриб: горбатый, патлатый. Звали турка Мурза, он занимался правозащитной деятельностью. Я рассказал, что замышляю книгу о Синане, ищу литературу по теме. Мурза закашлялся, сунул мне клюку и достал из кармана визитку. «Сошлись на меня» – он что-то нацарапал на бумаге. «Скажи, что…» – тут он совсем зашелся и хозяйка, подскочив, здорово влепила ему по загривку. Мурза рухнул в кресла и затих. А я отвалил в дальний угол и глянул на бумажку.
Saqi Books, 26 Westbourn Grove.
Я решил, что успею.
Рабочий день кончился, по безлюдному Стрэнду шарили фарами черные кэбы. Мостовая мокрая, после дождя похолодало, налетал сырой ветер. Поднимая воротник, обнаружил в руке палку.
Зеленый моргнул, сменился красным и похоронная цепочка кэбов тронулась в путь.
Я решил не возвращаться.
Это была самая настоящая клюка, кривая и сучковатая; отполированная; сальная. У рукоятки по кругу арабские надписи. Сбоку отверстие: не то для кольца, не то для четок. В основание залит свинец.
В общем, вещь.
23.
Магазин находился недалеко от станции Ноттинг-Хил-Гейт. Когда я вышел из метро, на небо уже легки бордовые полосы.
Витрина, заваленная книгами, стеклянная дверь с черной цифирью номера; колокольчик. Внутри вытянутый зал с антресолью – и шкафы, шкафы. Едва слышно тренькает восточная музыка.
Пусто.
Я прошелся вдоль стен. Полки были забиты изданиями Корана. В продаже имелись пухлые томики в зеленом бархате с шелковыми кистями. Фолианты в каменьях. Книги с обложками, покрытыми сусальным золотом. Карманные издания с кожаными закладками и бахромой.
