— Главное, что сам ты жив. Поблагодари вот этого господина. Он принес тебя сюда вчера вечером.
Фроско, смущенно теребя шляпу, подошел так, чтобы больной мог его разглядеть.
— Не стоит меня благодарить. Твои соседи подсказали, что брат твой живет рядом, и указали дорогу.
Но Трисквет не смотрел на Фроско. Его лицо переменилось, сделалось еще больше испуганным. Непослушными руками он пытался ощупать постель и остатки одежды. Он как будто что-то искал и не находил.
— Не двигайся, тебе нельзя, повязки… — забеспокоился Луцци.
— Где она? — вымолвил Трисквет, его глаза смотрели с мольбою на брата. Затем он перевел взгляд на Фроско.
— Что? Что ты ищешь? — спросил Луцци.
— Со мной была книга.
— Ее не было, когда тебя принесли, — и он вопросительно посмотрел на Фроско.
— Когда я тебя нашел, с тобой ничего не было, — сказал настоятель.
Несколько мгновений Трисквет не двигался.
— Не имеет значения, — сказал он, как бы успокоившись, — ведь я все равно умру…
Луцци принялся уверять его в обратном, но выходило это у него очень нарочито и неубедительно. Трисквет не обращал на него внимания, он снова смотрел на Фроско.
— Вы священник?
Занятие Фроско легко угадывалось по его наряду.
— Настоятель.
— И вы верите…
— В Провидение. В путь, начертанный Верхним Миром.
— Я хочу поговорить с ним, — сказал Трисквет брату.
Кивнув, Луцци оставил их одних.
Трисквет чувствовал, что умрет, и хотел снять с души страшный груз. Своим легкомыслием он погубил человека — незнакомого человека, не сделавшего ему ничего плохого. Тридцать лет он торгует книгами, и благоговейное некогда отношение к ним сменилось ощущением, что он властвует не только над бумагой и переплетом, но и над каждым словом, напечатанным или написанным от руки. И книга его проучила.
Как попала она к нему, он точно не знает. Толстый том форматом в четверть оказался среди дешевых изданий, заказанных им у одного поставщика. Поставщик же был совершенно уверен, что прислал только заказанные Трискветом романы. Получалось, будто книга сама нашла к книжнику путь. И предназначалась она явно не для чтения на досуге. С левой стороны каждой страницы шел перечень вещей, никак между собой не связанных. Тут мог быть и камень на берегу Великого моря, и цветок в саду губернатора, и муравей, несущий ношу к муравейнику в Заповедном лесу, и многое, многое другое… Книга казалась бесконечной, за неделю он пролистал едва ли сотую ее часть. Тончайшие, невесомые страницы переворачивались легко — едва стоило коснуться пальцем края листа.
Справа, напротив каждой вещи, была последовательность букв, казалось бы, совершенно бессмысленная. Однажды, среди названий мертвых предметов он обнаружил имя человека. Он переписал это имя и последовательность букв на отдельный листок. Пытаясь вникнуть в их смысл, он произнес буквы вслух несколько раз. Не найдя смысла, продолжил листать страницы. Следующим предметом, который можно было найти в действительности, было дерево, точнее дуб, на развилке Северной и Торговой дорог. Трисквет и его переписал на листок. Третьим был записан пожарный колокол в Старой Громне. И, наконец, уже уставший листать, он как-то раз открыл книгу посередине и, пролистнув немного, наткнулся на слово, смысла которого он не понял. Он записал это слово и соответствующие ему буквы.
На другой день он отправился искать того человека, чье имя он записал — Мирку-Свинопаса из Ведячего Лога. Явившись в Лог, он выяснил, что Мирка внезапно исчез. Более того, получалось так, что исчез он в то самое время, когда Трисквет произнес непроизносимое сочетание букв, стоявших напротив Миркиного имени. Но это могло быть и совпадением. В конце концов, свинопас мог пропасть по другой причине. И Трисквет направился к развилке Северной и Торговой дорог…
— Господин настоятель может быть уверен, дуба там больше нет.
— Воистину удивительная история, — пробормотал Фроско, потрясенный услышанным.
— Книга эта страшна, — прохрипел Трисквет, — что если на одной из ее страниц есть Порт-Фарин? Или Великое море? Или, наконец, вся земля? Кто имеет книгу, имеет бесконечную власть. Я был слаб, я поддался ее очарованию, и вот, наступает расплата. Скажите, что ждет меня там, в Верхнем Мире, в который вы верите?
