Наверное, происходящее можно сравнить только с тем, что должно было произойти не с немецкими, а с советскими ВВС в это утро, когда пылали забитые рядами самолетов аэродромы и те, кто не был убит сразу, еще во сне, в отчаянии метались, глотая слезы бессильной ярости, или пытались взлететь под огнем, зачастую даже с незаряженными пулеметами.
Наверное, первым ударом было сбито не менее полусотни бомбардировщиков. Но бой потерял стройность. Если бы на «ишаках» и «чайках» были рации, если бы летчики имели боевой опыт… Но таких (испанских, халхин-гольских, китайских) бойцов были единицы. Строй полков и эскадрилий рассыпался, каждый начал свою личную войну, хорошо еще, если ведомые не теряли ведущих. Гонялись, догоняли, сбивали, но и сами попадали под огонь кормовых, верхних, нижних блистеров, расположения которых на «юнкерсах» толком и не знали отчаянные лейтенанты.
Постепенно немцы начали оправляться от растерянности. Сбиваясь в тесные группы, вывалив вниз бомбовой груз, бомбардировщики разворачивались на обратный курс, прибавляя газу, огрызаясь плотным организованным огнем. И, натыкаясь на густые потоки трасс, вспыхивали и падали вниз верткие лобастые машины – гроза испанского неба.
Но свою задачу они выполнили до конца. Сокрушающего и внезапного удара по ничего не подозревающим аэродромам, военным городкам, мостам и складам у немцев не получилось. Генерал Захаров докладывал Рычагову через час, что его дивизия, потеряв около сорока машин, уничтожила примерно сто пятьдесят – сто шестьдесят. Потери один к четырем. По сравнению с тем, что было – десять к одному, – успех блестящий. Примерно такое же соотношение выходило и по другим дивизиям.
Даже как итог первого дня это было бы прекрасно, а на самом деле разыгрывался только дебют.
Еще садились опаленные огнем истребители первого эшелона, а навстречу им уже шли скоростные бомбардировщики «СБ» и пикировщики «П-2» под прикрытием «чаек», на две тысячи метров выше – «Ил-4», а с превышением еще в километр – три полка «ЛАГГов» и «МИГов».
Все дальнейшее происходило как на плохих учениях, где заранее расписаны победители и побежденные.
Взлетевшие на прикрытие своих избиваемых бомбардировщиков «мессеры» в упор наткнулись на волны «СБ» и ввязались в бой с «чайками» на скорости в полтораста с лишним километров, но тут бой диктовался скоростями «СБ», и верткие бипланы, по маневру явно переигрывая немцев, при необходимости легко уходили под защиту своих бомбардировщиков.
И пока воздушная карусель, стреляющая, ревущая моторами и перечеркнутая сверху вниз дымом горящих машин над самой землей, медленно (триста пятьдесят километров в час) смещалась к западу, группы «Ил-4» и «ДБ-3ф» почти незамеченными проскочили выше и накрыли бомбовым ковром аэродромы, где только что приземлились остатки первой волны немцев.
Всегдашней слабостью германского командования, что кайзеровского, что гитлеровского, оказывалось то, что оно легко впадало в состояние близкое к панике при резком, непредусмотренном изменении обстановки.
Вот и сейчас торопливые команды снизу заставили повернуть свои истребители на парирование новой непосредственной опасности. Воздушное сражение происходило на весьма ограниченном театре, и маневр силами не составлял труда. В иных обстоятельствах это могло быть и плюсом для немцев. Не исчерпав и половины своего запаса горючего, «мессершмитты» повернули на запад, к своим базам, рассчитывая на значительный выигрыш в скорости. И успели перехватить бомбящие с горизонта «ИЛы».
Ловушка сработала. С высоты на немцев обрушились «МИГи» и «ЛАГГи», как раз те самолеты, которые превосходили «мессеров» по своим тактико-техническим данным, и вдобавок с полным боезапасом.
Наконец-то впервые за два года люфтваффе почувствовали, что значит воевать хотя бы с равным противником.
И, наконец, садиться выходящим из боя истребителям пришлось как раз в тот момент, когда к цели начали подходить приотставшие «СБ».
В подобной ситуации, наверное, за всю мировую войну оказывались только японские летчики во время сражения у атолла Мидуэй.
Когда же ожесточение воздушных схваток на какое-то время утихло – все, кому было суждено, догорали на земле, а уцелевшие на последних литрах бензина садились, кто куда мог, – в очистившемся небе появились «ТБ-3», массивные, неуклюжие и медлительные, но несущие огромный по тем временам бомбовый груз. Десятки тысяч мелких осколочных бомб они стали вываливать на разворачивающиеся в боевые порядки, только что начавшие форсирование границы гитлеровские войска.
